— Вечно ты видишь во всех гонор!
— Я его не вижу, я его чувствую. И закроем тему: если ты забыл, нас внимательно слушают. Ну, что ты о ней думаешь?
Легкий ветерок коснулся моих волос, прошелся от макушки до кончиков пальцев.
Неприятное ощущение — ты как товар в лавке, который оценивают невидимые покупатели.
— Дитя: и внешне, и по сути. Но ты утверждаешь, она его ненавидит…
— Еще как! Неужели она тебе своей ненавистью все уши не прожужжала? Столько раз в храм бегала, смерти его просила!
— Она выбрала не того бога, — усмехнулся Амандин.
— Делать мне больше нечего — чужие желания исполнять! Согласен, толку от девчонки мало, но выбора нет.
— Но ведь она не сможет ничего ему противопоставить.
— Не я же сотворил предсказание! — огрызнулся неведомый некто, явно теряя терпение. — И не мне приснился тот сон. Все вопросы к твоей матери.
— И к твоей тоже.
— Они у нас разные.
— Я помню, просто Книга…
— Т-с-с-с! Ты не забыл о той, внизу? Потом обсудим. А в предсказании все сходится. Хочешь поговорить с человечкой?
С «человечкой»! Даже не «смертной» — бог специально выбрал унизительное, мерзкое слово. Меня аж передернуло от его пренебрежительного, высокомерного тона.
— Зачем? Поручаю ее твоим заботам. Только, прошу, будь с ней поласковее!
— Насколько ласковее?
Бог ненадолго задумался.
— Хм, может, ты и прав, сделать ей ребенка — неплохая идея.
— Очень плохая! — сильно рискуя, выпалила я.
Однако стальной хам, как я мысленно прозвала незнакомого бога, не рассердился, наоборот, рассмеялся.
— Да неужели? В вашем роду была парочка, они спасли страну от завоевателей, но как хочешь, сама, так сама. К тому же я благотворительностью не занимаюсь, мое ложе заслужить надо.
Не больно-то и хотелось!
Догадываюсь, другие на моем месте с готовностью предложили себя, но я отказала Фарнафу, откажу и богу.
«Ты начинаешь мне нравиться».
А вы мне нет!
Ответом стал очередной приступ смеха. Небожителя явно позабавила наша маленькая пикировка.
— Ну и характер! — Наверняка Амандин сокрушенно покачал головой. — Ты с ней осторожнее, не ломай девочку!
— Этой девочке следует поучиться хорошим манерам и не встревать в разговор старших.
Ох, сейчас меня убьют на месте, но молчать я не стану.
— Я не племенная кобыла, любая бы не смолчала.
— Можешь назвать себя племенной курицей — мне не принципиально.
А вот мне — очень.
Дурной характер дал о себе знать. Остановиться я никогда не умела.
— В таком случае вам пора отпустить эту курицу. Зубы проверили, пригодность для деторождения и неведомо какой миссии оценили — пошла вон. Разговаривают с людьми, а животных оправляют обратно в загон.
И я совершила, пожалуй, самый дерзкий поступок в жизни: повернулась спиной к статуе Амандина и направилась к выходу.
Печатала шаг и ждала, когда же меня накажут. В том, что накажут, не сомневалась, но не взяла бы обратно ни единого слова.
— Стой, где стоишь, тебя никто не отпускал! — пророкотал голос бога со стальными глазами.
— А меня никто и не приглашал! — огрызнулась в ответ.
Краем глаза заметила, как перепуганная Дейра спешила ко мне с галереи. Поздно, сейчас от меня останется мокрое место.
Стены храма содрогнулись от рыка:
— Прикуси язык! Ты бесправная смертная тварь, ты вольна только слушать и молчать!
Волна божественной ярости потушила свечи, дыбом подняла волоски на моем теле.
Страшно, но одновременно непонятно. Почему молчит Амандин, кто же тот со стальными глазами, которому он временно уступил главенство в своем храме?
