изумился мой друг? – на это не хватит и вечера, и ночи, и утра, и…
Я, наконец-то всё вспомнила, пришла в себя и рассмеялась.
– Ланка, девочка моя, у тебя там всё в порядке? Может быть мне прямо сейчас приехать и…
– Нет, нет, сейчас не надо, у меня всё в порядке, про одежду мне всё понятно, увидимся вечером, пока. – Торопливо сказала я и повесила трубку.
Вот ведь напасть! Мне совершенно не хотелось сегодня неизвестно куда идти, да ещё и в красивом и элегантном. Но раз согласилась – держи слово. Я посмотрела на часы – 17.00. До выхода в свет, у меня уйма времени. Я пошла на кухню, приготовила себе кофе, открыла коробку с шоколадными конфетами, больше нечего было есть, порулила в комнату и уселась поудобнее на диване. Только я сделала первый глоток, как вспомнила, что я же не осмотрела найденную Джерри шкатулку! Да…, со мною явно сегодня было не всё в порядке. Как-будто кто-то невидимый лишал меня способности ясно мыслить!
Я поставила на журнальный столик чашку с кофе, побежала в коридор, взяла свою сумочку, которая там так и лежала на полочке возле зеркала, открыла её и достала железную шкатулочку. Вернувшись обратно со своим очередным трофеем на диван, я стала внимательно его осматривать. Ничего особенного, шкатулочка была коричневая, одноцветная, прямоугольная и закрыта на маленькую защёлку в виде дужки. Я откинула эту защёлку, открыла шкатулку и вытащила из неё… непонятный для меня предмет. Я стала его внимательно рассматривать. Больше всего это напоминало нож с треугольным лезвием, но КАКОЙ нож! Я осторожно потрогала эти лезвия и ойкнула: – они были острые как бритва. Нож состоял из довольно толстой деревянной ручки, коричневого цвета, на одном конце которой был закреплён довольно большой, размером с маслину жёлтый камень. Он весь переливался солнечными лучами и мне на секунду показалось, что этот камень мне подмигнул! На другом конце этой замечательной ручки, находилось то, что и должно было находиться, как и у всякого простого, столового ножа – лезвие. Но КАКОЕ! Оно, как я уже раньше упоминала, было треугольным и выходило не сразу из ручки, а из приделанной к ней небольшой приставки цилиндрической формы. Я потрогала эту приставку – она явно сделана из какого-то твёрдого метала жёлтого цвета. Само треугольное лезвие, естественно, было тоже из твёрдого метала, и вся его поверхность расписана какими-то цветками, завитушками, растениями бело-жёлтого цвета. Я взяла лежащую на журнальном столике лупу и стала внимательно весь этот замечательный ножик разглядывать.
Камень меня просто завораживал, но я не знала его названия. На приставке и на лезвие я увидела два клейма с пробами 958 и 925, т.е., жёлтое и белое золото. Значит и эта моя очередная находка была далеко не дешёвой. Опять придётся ехать к Францу Иосифовичу за разъяснениями. Я чувствовала, что этот ножик, тоже был всё из той же церковной темы. Я положила очередную свою улику обратно в шкатулку и защёлкнула её. Поднявшись с дивана, я достала из шкафа чужую сумочку, открыла её, положила туда шкатулочку, прошла в коридор, взяла свою сумочку с лежащими там уликами и вернувшись в комнату, аккуратно переложила все вещицы в пакетиках в чужую сумку. Убрав эту сумку обратно в шкаф, я посмотрела на часы и ужаснулась: – до прихода Валерки оставалось всего двадцать минут, а я сидела в одном белье и халатике.
