– Так значит, когда Ронни принес вам чай, Арчи еще не приехал? – задал вопрос комиссар.
– Конечно, – ответила Патриция.
Уже стемнело, когда комиссар и детектив покинули виллу, оставив Патрицию под присмотром прибывших доктора и психолога.
– Я склоняюсь к тому, что в смерти Ронни действительно имеет место несчастный случай, – заметил комиссар, кутаясь в теплый шарф и поднимая воротник пальто.
– А вот я так не думаю, – ответил Лесли. – Не могли бы вы выполнить для меня одну просьбу?
– Говорите, если это в моих силах, я исполню, – флегматично ответил комиссар. Он уже знал о феноменальных способностях частного детектива из Лондона и поэтому не удивился, услышав его возражение.
– Проверьте, пожалуйста, домик Арчи в мотеле на наличие отпечатков пальцев.
– Чьи пальчики вы ожидаете там обнаружить? – комиссар с удивлением вскинул брови, посмотрев на Лесли.
– Конечно… – и детектив с легкой улыбкой прошептал имя комиссару.
Следующим утром, когда робкий зимний рассвет только-только заглядывал в окна, и солнечный луч, пробившийся между штор, защекотал вздернутый носик Гилды, Лесли уже выпил чашечку утреннего кофе и беспокойно посматривал на часы. У него была договоренность с комиссаром об утренней встрече, и ему не терпелось узнать результаты экспертизы.
Наконец раздался условный стук в дверь, Гилда поморщилась и, потянувшись на постели, повернулась на другой бок. Ступая на цыпочках, Лесли впустил комиссара в домик и провел его на кухню.
– Вы оказались правы, – начал комиссар, едва Лесли закрыл кухонную дверь. – Мы обнаружили в домике мотеля, занимаемого Арчи, пальчики Джека.
– Надеюсь, вы снимали их в отсутствие Арчи? – обеспокоенно спросил Лесли.
– Обижаете, детектив. Мы умеем проводить свою работу, но я все равно не могу допустить, чтобы Джек и Арчи что-то совместно замышляли. Ведь между ними не было ничего общего, а Патриция могла служить лишь яблоком раздора!
– Уважаемый комиссар, – снисходительно улыбнулся Лесли. – Я и не утверждаю, что их связывало нечто тайное или даже преступное. Вовсе нет, но ваше сообщение дополнило мою логическую цепочку последним недостающим звеном, и теперь я знаю, куда отправился Джек, покинув казино в 16.30. И знаю также, что произошло с ним далее…
– Он поехал на снегоходе на ту злополучную поляну и… – неуверенно начал комиссар.
– Подождите, вспомните, когда мы первыми обнаружили тело Джека, его часы Ролекс были на левой руке, а впоследствии, когда спасатели раскопали снежный завал, часы чудесным образом вернулись на свое привычное место – на правую руку. Добавлю к этому частички воска на внутренней поверхности часов Ролекс.
– Я понимаю, куда вы клоните, – комиссар в раздумье откинулся на спинку стула. – Вы намекаете на восковой макет тела Джека, который якобы мог быть подброшен туда…
– И я вам подскажу еще вот что… есть человек, который в состоянии был изготовить восковую копию мистера Джека в полный рост, причем изготовить на высоком профессиональном уровне. Я говорю о Ронни. Он занимался при художественной студии мадам Тюссо, если это имя вам что-нибудь говорит.
– Еще как говорит! – встрепенулся комиссар. – Но… подождите, у Ронни стопроцентное алиби: до 17.00 с ним пребывала официантка мотеля, а в 18.20 его разбудили полицейские – он продолжал спать в своем домике.
– На это я вот что скажу вам, комиссар. Когда мы спускались с горы Розари, то в 18.00 видели, как мимо мотеля проехала колонна спецтехники, и вой их сирен был отчетливо слышен даже нами, на склоне горы Розари, примерно в трех километрах от мотеля. Представьте, какова была слышимость там, в мотеле, который примыкает прямо к трассе.
