Был конец марта, когда в обед слуга передал ей визитную карточку от адвоката, старины КГБ. Патриция была удивлена, но согласилась принять его. Войдя в гостиную и слегка смахнув рукой невидимые пылинки с тщательно уложенных, щедро припорошенных сединой волос, адвокат вежливо поклонился и на несколько мгновений замер в позе, которая, несомненно, восхитила бы деятеля искусств и поклонника живописи.
– Карл Георг Бонапарт собственной персоной, можно просто… Бонапарт.
Патриция не могла скрыть изумления. Только собираясь ответить на его представление, она услышала странные громкие возгласы, доносившиеся из холла. Затем к ним присоединился голос слуги.
– О! – спохватился адвокат, улыбнувшись великодушно-снисходительной улыбкой, сопровождаемой сопутствующим ей жестом руки. – Извините, но прибыл я не один. Со мной моя верная помощница Рози. И я не замедлю вас представить друг другу.
Адвокат повернулся к двери и распахнул ее. Патриция ахнула, увидев высокую, достигающую ей до груди обезьяну, одетую по последней моде. Ее пышное, судя по покрою индивидуально пошитое розовое платье, было украшено стразами Сваровски, на голове была шляпка, напоминающая по форме колокольчик, на ногах, вернее, на задних лапах были маленькие босоножки.
Патриция замерла в восхищении, а обезьяна между тем приблизилась к ней. Адвокат сделал едва заметный шаг вперед и слегка наклонился, выставив вперед руку, и следом за ним почтительно склонилась в реверансе обезьяна, подавая руку, точнее, переднюю лапу в перчатке цвета морской волны. Девушка в ответ протянула руку, и обезьяна почтительно лизнула ее4.
– Знакомство состоялось, и буду рад, если вы приобретете в лице Рози верную подругу, – лицо адвоката засветилось отеческой улыбкой. Обезьяна тем временем не замедлила обернуться в его сторону, и адвокат незаметно вложил в ее лапу кусочек мармелада.
Также Рози не заставила себя уговаривать, и первой отведала фрукты из большой вазы на столе. Патриция умилялась, глядя на ее ужимки и манеры, которым обучил обезьяну адвокат. Контакт был налажен, обстановка в гостиной стала по-домашнему непринужденной. Единственное, что выбивалось из задумки адвоката, так это периодические взвизгивания и рычания Рози, но и тут старина КГБ не растерялся.
– Рози страшно ревнует меня ко всем очаровательным дамам, – проговорил он своим глубоким бархатистым голосом, потом остановился, вздохнул и с некоторым оттенком грусти добавил. – Она согревает мое одинокое сердце. Без нее оно бы совсем превратилось в ледышку… Мадам, – старина КГБ сделал драматическую паузу, некоторым образом подготавливая атмосферу для разговора, – думаю, в ближайшее время вам может понадобиться адвокат.
С этими словами он расстегнул кожаный портфель и вынул пожелтевшую от времени газету «Морнинг Стар» тридцатилетней давности, где была помещена статься о краже драгоценностей в поместье Бин. Патриция с некоторым недоумением прочитала ее.
– Неизвестное лицо располагает информацией, что скрывшийся преступник Дэниэл приходится отцом вашему покойному мужу, мистеру Джеку. И это неизвестное лицо, похоже, затевает хитроумную игру с привлечением членов пострадавшего семейства Бин с целью лишить вас части наследуемого капитала мистера Джека.
Старина КГБ соединил кончики пальцев и выжидательно смотрел на Патрицию. Ненадолго затихшая Рози вдруг спохватилась и, взвизгнув, обняла пораженную внезапным открытием Патрицию.
