Одно из немногих семейных развлечений, которые я не игнорировал, было публичное чтение. Когда мама, или в редких случаях папа, брали книгу приключений, я с нетерпением ждал путешествия по вымышленному миру автора. Как правило, я клал диванную подушку у ног моего чтеца и сворачивался клубком на ней словно кот. А через минуту уже устремлялся живым созерцателем событий в звучащую историю. И жил в ней сам. Изучая мир по сказкам, я всегда верил, в достоверность происходящего в них.
Я любил рассматривать книги с цветными картинками и фотоальбомы. Имевшиеся дома книги: про природу, музеи, города-герои и -не герои, я пересматривал не один раз, сканируя их со всеми деталями в свой мозг.
Наконец, пришел момент, когда родители перестали делать вид, что со мной все в порядке. Мама пыталась откровенно разговаривать со мной о том, что меня тревожит и что мешает жизнелюбию. Я искренне удивлялся: неужели по мне это заметно?! И не находился с ответом. Пыталась заинтересовать рисованием, пением и прочей чушью. Папа всерьез обеспокоился моим здоровьем, которое, к слову, стало раз от разу напоминать о себе после того как мне исполнилось пять лет. Впрочем, неужели у других детей не так? Тем не менее, он воспылал идеей привить мне любовь к какому-нибудь виду спорта. Однако, ставшие частыми, болезни не позволяли отдать меня в спортивную секцию, даже шахмат, чему я в душе только радовался.
И вот, решив, что отдых на море должен благотворно сказаться на моей психике и здоровье, родители приобрели путевки…
Мы поселились в хорошем пансионате. Папа мог себе позволить некоторую роскошь, поэтому в номере находилось все необходимое, включая даже цветной телевизор, что для того времени относилось к категории люкс.
Не стоило бы останавливаться на воспоминаниях о лете, если бы не очередное мое стихийное путешествие воображения, ставшее первой и, увы, не последней, неприятной неожиданностью.
Распорядок дня на отдыхе сложился следующим образом: около восьми – завтрак, следом небольшая прогулка по территории пансионата, потом отдых на пляже, обед, тихий час, пляж, ужин, вечерняя прогулка по территории и, в завершение, сон. На пляже мы занимали элитные топчаны и, подставив под лучи солнца телеса: папа – обрюзгшее с небольшим животиком, мама – в меру подтянутое и стройное, я – худое, костлявое и длинное, ловили загар, словно барбекю, ворочаясь и подставляя белые бока. Потом, чаще по одному, папа и мама ходили в море освежиться. Поскольку я плавать не умел, папа взялся за то, чтобы «непременно за время отдыха научить этого шалопая держаться на воде». И начались мои мучения.
Я регулярно барахтался в воде, лежа животом на папиных руках, визжа от страха и удовольствия, но, к сожалению, не продвигался в науке «держаться на воде». Максимум на что меня хватало, это успеть набрать воздуха и, яростно гребя руками и ногами, зарываться все глубже ко дну. Через раз я глотал морскую воду и долгое время после этого ощущал ее мерзкий вкус. Папа, однако, не унывал, и через некоторое время мы снова шли учиться. Эти опыты мне порядком осточертели. Жаль, я боялся признаться в этом родителям.
В один из дней, папа ненадолго отлучился, вернувшись с новым, темно-синим надувным матрасом. Это было для меня! Папа прогрессировал в своей мании. Теперь он с нетерпением ждал моей реакции. Я сделал вид, что обрадовался.
