– Я сказала?!
– Сказали. На прошлом совещании. В связи с проверкой работы бэк-офиса службой внутреннего контроля.
Упоминание службы внутреннего контроля, как всегда, сотворило с Натали Монгрел чудо.
– А… тогда ладно… Но впредь – одна нога здесь, другая там. Работа не должна стоять, пока вы бродите по фронт-офису. Мне не нравится выслушивать от Челенджер, что из-за нерасторопности моих магесс срывается выдача кредита.
Я осторожно выглянула из-за перегородки. Жалюзи в кабинете начальства были раздвинуты. Шефиня металась вдоль окна, как разъяренная виверна.
Пора сворачивать прения и покаяться. Если, конечно, не хочу клянчить у матушки деньги весь следующий месяц.
– Разумеется, гранд-магесс, вы правы. Извините.
– Еще один промах, Спэрроу, лишу ежемесячной премии. – Оправдывая мои худшие ожидания, На-Ма швырнула трубку.
Я устало плюхнулась обратно в кресло и закрыла глаза.
– Эла… прости меня…
Извиняющийся голос Мари прозвучал совсем рядом. Открыв глаза, я обнаружила, что подруга обеспокоенно заглядывает мне в лицо.
Крутанувшись на кресле, я пожала плечами:
– Ничего, ты не виновата. Это грымза Челенджер на меня настучала. – Мой взгляд упал на пухлую папку с завязками. – Кстати, совсем забыла. Вот. Какая-то девушка из клиентского просила тебе передать.
– Карен? – Не находя понимания в моем взгляде, подруга уточнила: – Черненькая такая? Помнишь, на прошлой корпоративной вечеринке с нами за одним столом сидела.
– Я тебе всеведущая фея, что ли? Ведьм из клиентского отдела сроду в бородавках и рыжем парике не признаю. Все на одно лицо! Точнее страхолюдную рожу. Да что там я, их мама родная опознать затруднится.
– Это точно, – поддакнула Мари.
– Поймала меня в коридоре. Говорит, ты же с белобрысой нахальной Браун работаешь – ей передай.
– Вот врать-то здорова!
– Сама-то. Так заливала про меня и Тэмаки – заслушаешься.
Мари сникла:
– Прости.
– Ладно, забыли. Бери уже. – Я опять протянула ей папку. – И можешь не благодарить.
Подруга нехотя взяла документы и поплелась на свое место. Мы сидели спиной друг к другу. Служба безопасности настаивала на таком расположении рабочих мест, когда монитор сотрудника при желании мог просматриваться как минимум одним коллегой, а лучше двумя.
Во избежание, так сказать.
– Ненавижу приостановления, – пробурчала Мари.
– Что так? – не оборачиваясь, спросила я.
– Это же смерть.
– Сибирская язва в конверте от конкурентов?
– Не смешно.
– Извини.
Вообще-то это плевое дело – приостановить в программе начисления штрафов и процентов по кредитам умерших заемщиков – всего-то пару кнопок нажать. Да перепривязать болтающиеся нити маны. Нам-то что, сделал и забыл. Вот родственничкам покойные хорошую свинью подкладывают своим упокоем. Мало того, что родне приходится на похороны тратиться, так еще и кредит выплачивать, пусть и без процентов. Впрочем, близкие могли и отказаться. Тогда банк был вправе обратиться в суд с требованием вернуть задолжника к жизни. Точнее, не-жизни.
Кажется, это предусматривалось шестым пунктом кредитного договора. Или пятым? Надо будет освежить в памяти текст.
Мы недолго помолчали. Я сдалась первой:
– Так что с ними не так?
– Да все не так, – вздохнула Мари. – Третью неделю эти приостановления из клиентского отдела таскают, как свежие булочки из пекарни. Все покойные – молодые парни, не старше двадцати пяти-шести лет. Мне уже стало казаться, что бумага даже воняет бальзамирующим раствором.
