Стоило только Антону сесть на диван рядом, я придвинулась к нему вплотную, буквально вжимаясь в его крепкое, мускулистое тело. Что подумал парень, понятно без объяснений!
Блеснув хищной улыбкой, Макаров загрёб меня в объятья, предвкушающе блестя глазами.
– Виктория…
– Тихо! – яростно зашипела ему на ухо, больно ущипнув за бок. – Сейчас мне некогда разбираться с твоим спермотоксикозом! Слушай меня внимательно!
Весь последующий монолог Антон был напряжён. Мужчина то хмурился, то вскидывал удивлённо брови, показывая, насколько шокируют его мои слова, но я старалась не обращать на это внимание, беспристрастно излагая факты, надеясь, что мой Рыжик меня поймёт и поддержит, а не станет, как все остальные, советовать положиться на полицию или другие правоохранительные органы!
Пять месяцев! Потому что пять грёбанных месяцев я занималась именно этим, каждый раз с ужасом принимая вызов неопределённого номера!!! Пять месяцев меня проверяют, «исправляют», издеваются, угрожая существованию моих близких!!! Хватит!!!
В бешенстве от сжигающей меня ярости, которая накрыла с головой, стоило до конца осознать, что мой папа больше не позовёт меня по имени… что он не войдёт в мою комнату… что он умер, я рассказывала Антону всё с самого начала, а «начало» это началось именно с того момента, как мы с Лерой и маленькой Кирой вернулись в Питер из Голливуда.
Помню, как только самолёт доставил меня с Воропаевой на родную землю, Леру с Кирой в Санкт-Петербурге встречали Наташа и Русик. Бедный папаша и не знал о существовании дочери… меня не было в тот момент с ними. Я полетела дальше… в Москву к маме и папе, довольная, как слон, что вернулась домой!
У меня было столько всего, что я хотела им рассказать, с чем я хотела бы с ними поделиться!
Я всегда мечтала стать папиной гордостью, поэтому во всём старалась добиться максимального успеха.
Микология – казалась тем, что мне поможет в достижении этой цели. Именно поэтому я поехала в Лос-Анджелес учиться по обмену, зная, как американцы относятся уважительно к науке.
Так ошибалась…
Открыть меня для самой же себя сумела Лера – девушка, которую я просто ненавидела от одного того, что она была лучшей подругой моей сестры.
Воропаева казалась мне натуральным репейником! Постоянно лезла, куда её не просят, бесила меня, забирая Наташу в своё общество… представить сложно, чтобы было с нами тремя на одной квартире, если бы Ташка не оказалась беременной! Только ради будущей мамочки мы с Воропаевой заключили нейтралитет… а потом сдружились так, что уже Натик ревновала, поменявшись со мной ролями из-за бунта гормонов.
В общем, это не важно. Важно то, что когда Лера вернулась к своему кошмарному опекуну, по которому сохла, давно вступив в пору совершеннолетия, я помогала ей всеми возможными способами.
Именно тут начались звонки.
Сначала дышали в трубку, потом стали по ночам выговаривать сонной мне какие-то тупые претензии, к которым я вообще не прислушивалась, сбрасывая. В конце концов, мне это надоело, и я сменила сим-карту.
Я давно замечала, что Макаров – самый близкий Лерке из всех стритрейсеров друг, проявляет ко мне интерес.
Смотреть на то, как он ходит вокруг меня, не зная, с какого боку подойти, я не стала. Первой пошла на контакт… Сама предложила поехать к нему… сама набросилась на него, когда дверь за хозяином двухкомнатной квартиры… а утром… утром я открыла эту самую дверь, собираясь улизнуть и увидела на пороге убитого Аргона – собаку Макарова.
