– Ладно, Коль, завязывай. Давай после экзаменов отметим начало каникул пивком? Место есть отличное, никаких родителей, до вечера посидим! Я угощаю.
Он так настойчиво уговаривал, что отказываться казалось неприличным.
– Уговорил. Только после экзаменов.
После сдачи последнего экзамена договорились встретиться у Дмитровской башни.
Последним шел русский язык. Кое-как Николай и его сдал на троечку. Общие результаты не радовали, но учитывая то, что юноша проболел всю весну, его можно было простить. У Петрова все выглядело лучше, даже русский он сдал на “четыре”.
Он подошел Николаю, ожидавшему его уже более двадцати минут, у него на плече болталась тяжелая спортивная сумка.
– Вот, все закупил, что надо. Будешь доволен! Они прошли через арку Дмитровской башни.
– Димка, мы куда идем? В самое людное место в городе?
– Не боись, мы сейчас в комендатуру. У меня там все схвачено, сегодня Борисыч дежурит, а после обеда он всегда отдыхает, ему еще всю ночь тут за порядком в части следить.
Они прошли в желтое здание, там, на КПП Димке вообще никто вопросов не задал, как по маслу просочились, далее прошли сквозь пустую казарму и оказались перед дверью кладовки.
– Это что, кладовка? Колька не переставал удивляться.
– Это у военных называется каптерка. Тут обмундирование, белье, и всякий хлам хранят.
Он постучал секретным кодом. Дверь сразу же открылась, в маленькой комнатке их ждали двое солдат.
Окон в помещении не было, а мебель состояла из нескольких старых облезлых шкафов с инвентарными номерами в виде алюминиевых бирок, стола и прямоугольного зеркала над ним, с потолка свисала лампочка на проводе, освещая пространство тусклым сорокаваттным светом.
– Димок, давай скорее, душа горит! – сказал один из служивых, раскрывая молнию на сумке, и выставляя содержимое на стол.
– О, вобла, это я люблю. К пиву, то, что надо, Николай оживился. День стоял жаркий, пить очень хотелось, а еще он прождал Димку двадцать минут на солнцепеке.
– Ленинградское, из холодильника. Вот, тут еще беляши есть, мама нажарила.
Димкина мама готовила отменные беляши и чебуреки!
Пили из больших кружек. Служивый, которого звали Лёша, щедро добавлял всем в пиво водки.
– Ты, давай, Семеныч, не торопи события, пива у нас еще много, а водка скоро кончится. Первую кружку Коля опорожнил залпом, так пить хотелось, вторую поставил на стол, и занялся чисткой воблы. Она была отменная, жирная, с икрой!
– Ну, поехали по второй. Как говорится, посторонись душа, а то оболью! – Леша опрокинул вторую кружку, и крякнул, – хорошо пошла! Коля начал тянуть вторую кружку, но уже заметил, что в голове какой-то туман. Когда вторая приближалась к завершению, он заметил, что его отражение в зеркале начало двоиться. Он закусил беляшом, и допил. Больше не лезло.
– Димк, а меня выпустят на КПП? Мне домой пора, слушай… времени уже мноо…го. Язык заплетался.
– А мы еще начали только, – с удивлением в голосе сказал Семеныч. Еще и водочка есть. Ну, ежели пошел, тогда положено на посошок.
– Это как? – тут Николая качнуло. Семеныч плеснул на дно кружки чуть-чуть водки.
– Посошок, отказываться нельзя. Коля махнул залпом водку, вытер губы рукавом школьного пиджака, и беспокойно глянул в зеркало. На него уже смотрели четыре лица, сдвинутых друг относительно друга на несколько сантиметров. Ни слова не говоря, схватил свой портфель и вышел за дверь. Придерживаясь параллелей, образованных досками пола он добрался до КПП и вышел на улицу. Жара уже спадала. Выйдя из Дмитровской башни, Николай посмотрел направо и налево. Справа на посту милиции маячила фигура милиционера, и Каминский выбрал направление в сторону откоса. Он успешно добрался до двора дома номер один по Минина, прошел его и увидел родную футбольную площадку! На ней по левому краю рос американский клен, отбрасывая прохладную тень. Здесь. За бортом площадки его никто не увидит из окон. Николай присел под дерево на остатки травы, а потом, положив портфель под голову, прилег, и моментально заснул.
