– Лиса, вызывай подкрепление! – скомандовал Кент. – Теперь они в курсе, где прячется учёный, поэтому бросят сюда все силы.
– Гром, это Лиса. Обнаружили учёного на первом этаже. Нужно подкрепление. Нас трое. Приём, – передала по рации Мишель, прислонившись спиной к прохладной поверхности стены.
– Гром вне игры. Идём на подмогу, – ответил Хан.
– Блять! Сколько их тут? – послышался возмущённый голос Гуччи, пока пули рикошетом отскакивали в считанных миллиметрах от его ноги.
– Как минимум трое. Но это не точно, – перезаряжая привод, ответил Кент. – Держим оборону, пока парни не подтянутся.
Через несколько минут рация снова ожила:
– Лиса, мы на подходе.
– Как раз вовремя, – пробубнил под нос Гуччи, скрючившись на полу в неестественной позе.
Мишель сочувственно посмотрела в его сторону, опасаясь вслух комментировать неловкое положение товарища. Ему приходилось тщательно группироваться, чтобы не попасть под линию огня. В отличие от её укрытия, убежище Гуччи простреливалось с нескольких точек. Его это явно злило, потому что шанс схлопотать пулю возрастал в разы, как только он пытался высунуться хотя бы на сантиметр.
– Нашпигуйте их гранатами, чтобы мы смогли подойти ближе, – дал распоряжение Хан по рации.
– Как скажешь, – откликнулась Мишель.
Она достала из подсумка гранату, сорвала чеку и бросила вперёд. Следом раздался характерный хлопок. Несколько секунд затишья, и снова град выстрелов. Вдогонку девушка бросила ещё одну, и ещё, пока громкие мужские крики, звук вылетающих пуль и периодические хлопки постепенно не слились в единый гул. Мелкие крупицы строительной пыли вперемешку с облачками дыма неприятно щипали ноздри, забивались в горло и лёгкие, стало трудно дышать; пропитавшаяся холодным потом одежда прилипла к телу. Девушка приложила пальцы к вискам, в ушах противно зазвенело.
– Лиса, ты в порядке?
Услышав рядом голос Хана, Мишель сморгнула предательскую пелену с глаз.
– В полном, – выдохнула в ответ, доставая из кармашка рюкзака бутылку с водой. Жадно сделала несколько глотков, вытирая губы тыльной стороной ладони.
– Выглядишь не очень, – нахмурился Хан, присаживаясь рядом.
– Я в порядке, – снова повторила как мантру. – Похоже, их развелось здесь как тараканов.
– Тогда потравим рыжих ублюдков, и дело с концом, – хохотнул Хан.
– А вот и скорая дезинсектопсихологическая помощь подъехала! – воскликнул Гуччи. – Может, хватит трепать языком? Нужно оттеснить их назад и дать мне возможность выбраться отсюда живым.
– Сегодня вечером я заставлю повторить тебя это слово несколько раз, чтобы понять твою степень опьянения, – в перерывах между выстрелами протараторил Хан.
– У нас разве вечеринка намечается?
– Угу. По случаю развода боевого товарища.
– Кажется, я что-то упустил? Кто разводится?
– Гром! – хором произнесли те, кто находился в поле слышимости их разговора.
– Чёрт! Я опять один не у дел оказался? Что за несправедливость!
– Поднажмём, парни! Лиса, Кент, прикройте. Попробую занять наиболее выгодную позицию, – проорал Хан, выскакивая из укрытия.
Воздух снова наполнился стрёкотом вылетающих из оружия пуль и грубых мужских ругательств. Только спустя полчаса им удалось ослабить противника и добраться до комнаты, где прятался учёный. Гуччи, который всё это время носа не высовывал из своего укрытия, то и дело попадая под перекрёстный огонь, чудом не зацепила ни одна пуля. Другим повезло меньше, но время, отведённое на восстановление, пролетало в ходе интенсивного боя незаметно.
