– Что я сделала?
Я зажмурилась и представила, что научилась отматывать время вспять и вернулась в момент, когда выбирала бутылку по красоте стекла. Я бы ничего не выбрала.
– Ничего.
Я открыла глаза.
– Ничего?
– Ты уснула.
– И все? А мы не…
– Нет.
– А почему я тогда была голая, а ты, а где был ты?
Глаза Чейза искрились весельем, ему, видимо, доставляло удовольствие наблюдать за тем, как мои щеки уже сгорели от неловкости. Я ведь сама потащила его в спальню, а потом вырубилась. Это уже лучше, чем забытый секс, но все же – непорядок.
– Сказала, тебе жарко в халате или что-то вроде этого, было сложно разобрать.
Чейз сократил расстояние между нами и нежно коснулся моей щеки, легко поцеловал в губы, немного отстранился.
– Все нормально, – сказал он. – Ты просто уснула.
Не нормально это, я ведь планировала не спать, но говорить об этом сейчас не стала.
Весь день я страдала, оказалось, что жизнь настолько приучила меня к деятельности, к любой, что бездействие настолько меня утомило, к вечеру я была уже готова выть, лишь бы выбраться из бункера.
Шанти отказалась говорить про "мужа", которого ей приписали. Вивиан прихорашивалась, она сменила больше десяти одеяний в этот день. Она даже надела платье, которое практически не прикрывало ничего, Джек при виде нее запнулся в коридоре и чуть не завалился. Келли закрылась у себя в комнате, и я не видела ее до самого вечера. Чейз с Джеком расположились в одной из кухонь и большую часть дня вели разговоры.
А я снова обшарила весь бункер. Я не могла сидеть на месте, но не знала, чем себя занять. Наряжаться не хотелось, да и в моем шкафу были только мужские вещи, я стащила пару женских брюк, ботинки, водолазку и нижнее белье из соседней комнаты, переоделась один раз и успокоилась. На первом этаже я нашла помещение, которое было уставлено закрытыми шкафами полными книг. Они смотрели на меня из-за стекла, и я взяла пару. Спасибо маме, что научила меня читать. Только я устроилась на кровати и открыла книгу под названием "Уроки самообороны", как в дверь постучали. В комнату заглянула Шанти.
– Что-то случилось? – спросила я.
– Да. – Она зашла и закрыла за собой дверь. – Хочу поговорить, эта передача на экране, она взбесила меня.
Я пододвинулась на кровати.
– Садись.
Шанти рухнула рядом и, прикрыв глаза, сказала:
– У меня действительно есть муж.
– Да? Почему не рассказывала?
– Потому что он один из немногих, кого я яро ненавижу. Вообще представляла, что он умер и я вдова.
– Если не хочешь рассказывать, не рассказывай. Мне не важно есть у тебя муж или нет.
– Просто я теперь думаю о нем. В день, когда я пошла добровольцем, я сбежала из дома, предварительно вырубив ублюдка сковородой.
– Он тебя не отпускал?
– Практически. Я уже не могла жить с ним, видеть его лицо и ложиться в одну кровать. Кажется, из-за него я теперь вообще не перевариваю мужчин. Точнее тех, кто обращают на меня внимание.
– Из-за этого ты так бесишься на Джека.
– Да. Я сразу вспоминаю мужа, он тоже был веселым и вроде как заботливым. Настолько, насколько это принято в Синте. Но как только мы стали вместе жить, он изменился. Из-за него я трижды чуть не умерла. Я ждала, понимаешь, я ждала момента, когда будут набирать добровольцев.
– Ты была готова пойти на смерть, лишь бы не быть с ним.
– Да.
– А уйти ты не пробовала?
Шанти хмыкнула.
– Идти было некуда, только если не в проститутки. Но я пыталась, трижды.
