Чуть левее котла мужчина поставил на колени бочонок с двумя палками, и стал извлекать из него звуки. Музыка переливалась, словно мелодия вначале взбиралась на горку, а затем спускалась с нее. Иногда она напоминала звук, который издает гнущийся лист стали, иногда это было похоже на звуки цимбал.
– Наш Пранджал играть на эктара, – гордо сказал Саад. Молодая девушка рядом достала барабан, и к переливам эктара добавился медитативный ритм таблы.
– Саад, я хочу с тобой обсудить бизнес-проект. Можем поговорить? – Сашка заговорщицки придвинулся поближе к собеседнику.
– Солнце заходит, Саад намаз делать, потом говорить, харашо?
– Хорошо, – улыбнулся Сашка и взял еще одну лепешку.
Уже стемнело, когда Сашка и Саад сидели на крыше барака и смотрели на звезды. Саад раскурил трубку и протянул Сашке. Тот кивнул и с благодарностью принял ее. Сигареты закончились еще вчера. От души затянувшись, Сашка закашлялся с непривычки, чем вызвал бурю восторга у Саада.
– Бенгали гашиш, харашо. Саша хотеть говорить про бизнес? – он вопросительно смотрел на него, улыбаясь.
– Да, Саад, я хочу открыть сеть кофейных автоматов. Человендинг называется.
– Не понимать, что такой автомат, что такой чело… Как твоя говорить?
– Неважно. Ты знаешь, что такое кофе? – Сашка улыбнулся.
– Кофе пить один раз. Пакетик есть. Принесу, – Саад спрыгнул вниз прежде, чем Сашка успел что-то сказать и скрылся в бараке. Через минуту он вернулся с небольшим блокнотом. Бережно раскрыв его, он перебирал страницы, между которыми лежали его «сокровища». Обертка от Sniсkers, десять польских злотых и пустой пакетик от растворимого Nescafe.
– Вот, моя пить кофе, – он торжественно продемонстрировал пакетик Сашке.
– Ну нет, мы будем продавать хороший кофе, из зерен. Не такой, как этот.
– Совсем хароший? – Сашка кивнул.
Саад вздохнул и опустил голову.
– Жаль, совсем хароший дорого стоить. Никто не покупать. Денег нет.
– А мы будем его дешево продавать, – Сашка улыбнулся и подмигнул Сааду.
– Ты продавать очень дорогой кофе дешево?
– Не совсем, – Сашке стало неловко, – мы будем делать вид, что кофе дорогой, а продавать будем дешевый.
– Мы будем говорить неправда?
– Совсем чуть-чуть. Никто не узнает.
– Саша, зачем говорить неправда?
– Ну, чтобы заработать деньги.
– Если я обманывать мой жена Баруни, обманывать дядю Пранджала, даже старую Чайтали – им будет плохо. Разве деньги это стоить?
Сашка ковырял палкой глину на крыше и не отвечал. Снова начался дождь, и потенциальные партнеры спустились с крыши.
– Саша, если ты хотеть, моя помогать тебе сделать автомат. Но обманывать – давай сам, – Саад похлопал Сашку по плечу и улыбнулся, – Пойдем пить чай, харашо?
Сашка-Бизнесмен какое-то время постоял под дождем, размышляя о чем-то, затем поплелся вслед за хозяином в открытую дверь барака.
Ночью Сашке снились кошмары. Он сидел верхом на человендинговом автомате из чистого золота, в одеждах древних жрецов, как в фильме про мумию. Рядом стояла продавщица сельмага Оля и бутылку за бутылкой выливала болгарский кетчуп в желоб. Кетчуп стекал по нему, огибая золотой автомат, создавая впечатление кровавого жертвоприношения. К автомату и Сашке тянулась длинная очередь из жителей лагеря, которые поклонялись ему, как божеству. Голову Сашки-Божества венчала кепка Sex Instructor. Среди паломников были все – и взрослые, и старики, и дети. Каждый, подходя к алтарю, бросал золотые монеты в монетоприемник автомата и, опускаясь на колени, целовал пальцы Сашкиных ног в золотых сандалиях. Это было ужасно щекотно, но Сашка старался сохранять невозмутимый вид, как и положено божеству.
