– Мисс Тинари, прошу, останьтесь, – донесся до меня спокойный голос. – Вы правы, было очень невежливо с моей стороны так встречать посетителя, игнорируя вашу неспособность ориентироваться в темноте. У меня не так часто бывают посетители, что я, порой, банально забываю о возможном неудобстве для них.
Я быстро-быстро заморгала, прогоняя выступившие слезы, а затем с опаской осмотрелась, но хозяина кабинета по-прежнему не видела.
– Где вы? – растерялась я.
– Я здесь, – раздалось сбоку из-за колонны, в максимально затемненном углу обнаружился рабочий стол, за котором сидела высокая мужская фигура, чье лицо было практически не видно. – Прошу вас, присаживайтесь, – предложили мне, и господин Вильдэ протянул ухоженную, неожиданно по-женски узкую ладонь с длинными и узкими ногтевыми пластинами, что у мужчин дроу (откровенно говоря, даже женщин, которые в сравнении со мной казались весьма… крепкими) встретить было весьма неожиданно. Руки были… невероятно красивыми. Такими, вероятно, обладают лучшие клавишные музыканты в мире. Так думалось, пока я беззастенчиво разглядывала чужую конечность, которая вопреки всем законам логики, сейчас казалась мне произведением искусства. Да, мысль иррациональная и неожиданная, и все же она появилась.
Тем временем ладонь указала на кресло для посетителей напротив рабочего стола.
– Благодарю. Не переживайте, я привыкла стоять, – засомневалась я, нервно улыбнувшись, так как лицо мужчины по-прежнему было скрыто в тени и все, что я видела – это затейливого вида белая коса, перекинутая через плечо строгого пиджака, поверх безукоризненно белоснежной рубашки, застегнутой на все пуговицы и прихваченной у горловины сложным и тугим узлом стильного галстука.
Фух, ну, хоть одетый! Хотя нахождение мужчины в полной темноте это делает еще более необычным. Я уже напридумала себе вариантов такого странного времяпрепровождения хозяина гостиничного комплекса, что сейчас терялась, когда ни один не подходил. От банального сна во время работы, до… «не сна» в приятном обществе.
Мужчина все еще казался мне ненормальным и пугающим, несмотря на весьма приятный, даже притягательный голос, который женщинам должен очень нравиться. Потому я решила держаться от него подальше и вновь пожалела, что вообще затеяла эту разборку. Но, раз уж начала, следует и закончить.
– Итак, вы хотели со мной обсудить ваше увольнение? – мужчина не стал настаивать на прелюдии и сразу перешел к делу, что позволило слегка расслабиться.
– Все верно, господин Вильдэ, – слегка склонила я голову в знак почтения, а после подняла руку с зажатым в ней рекомендательным письмом. – Прошу прощения за мои резкость и наглость, но я искренне не понимаю происходящего, – затараторила я, внезапно растеряв всякую уверенность в свете ламп. Особенно, учитывая то, что мужчина меня отлично видел, а я его – нет. Ни лица, ни эмоций различить было невозможно и оставалось только гадать, спокоен он, глумится за мой счет или раздосадован. – Я полностью посвятила себя службе в вашем отеле. Моя служба не раз была оценена не только клиентами, но и управляющими, несмотря на предвзятость относительно моей расы. Да, вы правы, мы заключали договор на годовую стажировку, но я считала, что справилась с ней блестяще и рассчитывала на продление контракта. По крайней мере, на возможность завершить стажировку в положенный срок. Без этого я не смогу получить диплом об окончании обучения.
