Висящие в воздухе буквы перемешались и сложились в другой текст:
Тестовое задание выполнено.
Вы приняты на работу.
Испытательный срок – 3 месяца.
– Какие, на хер, три месяца? – ошалело выдохнула Алиса.
Вместо ответа ей сообщили:
Время для отдыха – 8 часов.
Павильон сжался до размеров обычной комнаты, из пола выросла массивная кровать-подиум, а освещение померкло. Осталась лишь тонкая полоска света по периметру потолка. Шарообразный дрон тоже куда-то пропал.
Как бы Алиса ни была ошарашена происходящим, как бы её ни возмутила необходимость спать прямо в павильоне, сил бороться и ругаться у неё больше не оставалось. Она рухнула на кровать, обивка которой оказалась упругой и очень приятной на ощупь, и позволила себе потерять сознание. Перед тем как погрузиться в наполненный кошмарами сон, она злобно пробормотала:
– «Игроментариум», блин. Только полные придурки могли такое придумать…
Глава 5. Непредвиденные последствия
Вскоре после выхода интервью в жизнь Виктора могучим потоком ворвались долгожданные перемены. Их было столько, что, едва начав бороться с захлестнувшими его волнами, Виктор быстро скис и решил отдаться их непостижимой воле. Получая очередной удар судьбы, он стискивал зубы покрепче и старался поверить, что не испытывает по этому поводу никаких эмоций.
Сначала от него ушла жена.
Несколько дней всё продолжалось как обычно, разве что Тамара с ним почти не разговаривала и старалась на него не смотреть, но такое случалось и раньше. Она равнодушно выслушивала возмущения Виктора по поводу коварства современных журналистов, молча принимала его оправдания и извинения. Она даже кивала на его просьбы согласиться с ним по каким-то отдельным моментам. Кивки казались Виктору какими-то уж слишком рефлекторными, однако он быстро убедил себя в том, что они указывают на скорое и несомненное прощение.
Однажды Виктор пришёл домой, а Тамары там уже не было. На кухонном столе он нашёл записку:
«Виктор!
Я ухожу от тебя.
Так больше продолжаться не может.
Сразу скажу, чтобы ты знал – дело не в твоём дурацком интервью. В нём, конечно, тоже – оно стало последней каплей и во всей красе показало, с кем я живу… Но не только в нём.
Дело в том, что я устала воевать с твоими вечными страхами и желанием всем понравиться. Ты всего боишься, ты не можешь за себя постоять, ты ни к чему не стремишься и живёшь совершенно бесцельной жизнью. Ты винишь в своих неудачах всех вокруг, кроме самого себя.
И это, наверное, никогда не изменится.
Мне немного стыдно, что я сдаюсь и бросаю тебя, но… У меня больше нет сил.
Я так долго пыталась тебе помочь!
Все эти годы я думала, что должна поддерживать тебя во что бы то ни стало, что должна быть для тебя хорошей женой, верной подругой. Но в ответ на все мои старания ты выставил идиотами всех наших знакомых и меня саму. Теперь мне безумно стыдно, что когда-то я расхваливала тебя перед друзьями, защищала тебя, оберегала от нападок.
Я унижена и растоптана, я чувствую себя полной дурой.
Я ухожу, и больше ты меня не увидишь. Я ушла насовсем, и мне жаль, что я не сделала этого раньше.
Прости, Витя. Может быть, мы когда-нибудь станем друзьями. Но и в этом я совсем не уверена.
За меня не беспокойся, поживу пока у мамы.
Желаю удачи, Тамара.
P.S. Не забывай питаться. Я наварила тебе гречки на первое время. Кастрюля на столе.
P.P.S. Стаса уволили с работы. Кто-то из руководства посмотрел твоё интервью и сказал, что в их компании нет места лесным извращенцам».
