Прыгая и извиваясь в полумраке своего жилища, Виктор задел боком торшер, и дрогнувшие тени с взметнувшейся пылью придали пляске радости вид мистического ритуала.
Он мог откатить всё назад!
Ещё не зная, что он снова совершает чудовищную ошибку, Виктор оборвал танец и метнулся в ванную – готовиться к прямому эфиру: вертеться перед зеркалом, стричь усы и мыть голову.
Глава 6. Испытательный срок
– Это всё, что я хотела вам сегодня рассказать! – сообщила Алиса висящему перед ней шарообразному дрону.
Облачко мерцающей пыли сгустилось на уровне её груди и сложилось в персональный титр:
Алиса МИШИНА,
ведущая программы
Алиса видела титр «со спины», как в зеркальном отражении, и при каждом своём появлении он заставлял её напрячься – буквы состояли из тихонько шелестящих острых пластин. На их гранях сверкали блики, вызывавшие у неё ассоциации с хирургическими инструментами. Однажды Алиса провела по буквам рукой и так глубоко порезала ладонь, что рана заживала несколько дней. В другой раз, когда она случайно вышла из круга на полу, из её фамилии вывалилась буква «Н» и воткнулась в пол – в каком-то сантиметре от носка её ботинка.
От титра можно было ожидать чего угодно.
Алиса изо всех сил старалась не коситься в его сторону.
– Завтра я снова буду с вами и продолжу рассказ о самых потрясающих мирах вселенной видеоигр! – пообещала она неведомым зрителям. – С вами были «Игроментариум» и я, Алиса Мишина! До встречи! Пока!
Свет погас, и губы Алисы тут же скривились в саркастической усмешке. Она злобно посмотрела в объектив летающей камеры и процедила:
– Вали отсюда.
Камера послушно унеслась вдаль. Декорации свернулись и превратились в комнату отдыха. Алиса опустилась на выросшую у неё за спиной кровать-подиум, упёрлась локтями в колени, обхватила ладонями голову и замерла в таком положении почти на час. В первые дни испытательного срока она сильно выматывалась и, закончив съёмки, спешила забыться сном, но теперь, когда студийная работа стала рутиной, сон к ней не шёл.
Вообще, Алиса была трудолюбивым и даже ответственным человеком. Ей было не впервой работать без выходных, да и спартанские условия её не пугали. Хорошенько потрудившись, она всегда ощущала не опустошение, а приятную усталость.
Но только не теперь, не в этом случае.
Программа, которую она вела, была про игры. Это заставляло её злиться даже больше, чем странные условия труда, невнятные обещания и дикие причуды работодателя. Ей казалось, что невидимые редакторы специально составляли для неё тексты таким образом, чтобы её мутило от зубодробительного слога и вездесущего дурацкого жаргона. Алиса считала себя не самым грамотным и талантливым на свете человеком, но авторы «Игроментариума» были, по её мнению, профессиональными бездарями, сумевшими с помощью долгих тренировок вывести стилистическое уродство собственных текстов на недосягаемую простым людям высоту. Ужаснувшее её поначалу «доброе время суток» оказалось одним из самых невинных извращений языка, из которых состояла большая часть того, что она произносила вслух в течение дня.
Утренний кофе стал единственной отдушиной Алисы в этом затянувшемся кошмаре.
Кофе и овсяные хлопья – с них теперь начинался каждый её день. Проснувшись, Алиса неизменно обнаруживала рядом с кроватью небольшую тумбочку, на которой стояли тарелка с хлопьями и чашка с любимым напитком. На ужин ей подавали спагетти с мясным соусом и чай. Обед не полагался, но к этому Алиса привыкла и в нормальной жизни – обычно на него просто не хватало времени.
