В смятении я вернулась в покои. Мысли и чувства словно играли в чехарду, хаотично прыгая. Облегчение сменялось растерянностью, а растерянность – сомнениями. Почему демон поступил именно так? Снова ради забавы? Но в чем тогда веселье?
– Мара, вы в порядке? – На пороге ждала взволнованная рабыня. – Вы не встретили высших? Ох, слава Великому! Страшно подумать, чтобы махры…
– Встретила, – возразила устало. – Рабыня будет жить.
Глаза девушки расширились, а сама она посмотрела на меня со смесью священного ужаса и восхищения. Потом, опомнившись, низко поклонилась:
– Спасибо вам, мара.
Я кивнула, глотая вставший в горле ком. В этот раз у меня получилось отстоять чужую жизнь.
– Осталось совсем мало времени, – опомнилась рабыня. – Пойдемте, мара. – Она потянула меня в спальню. – Садитесь вот сюда, да. – Мне указали на белый пуф перед трельяжем. – Я сейчас быстро займусь вашими волосами. На сложную прическу времени нет, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы выглядели достойно. Вот увидите, я вас не разочарую.
Девушка говорила быстро, действовала при этом еще быстрее. Мягко разбирая влажные пряди, она принялась расчесывать их резным гребнем, от которого шло необычное тепло.
– Он зачарован, – пояснила рабыня, поймав в зеркале мой недоуменный взгляд. – Воздух вокруг него нагревается, и волосы сохнут намного быстрее.
– Но магия на меня ведь не действует. – Я нахмурилась.
– А она направлена не на вас, – улыбнулись мне.
У рабыни была добрая, очень теплая улыбка. Почти как у Ба.
– Как тебя зовут?
– Мой номер 14583452, но обращаются обычно по двум последним цифрам, – все с той же улыбкой пояснила она. – Зовите меня Пятьдесят-два.
Располагающая, открытая… Интересно, какой она стала бы, доведись ей, как мне, вырасти свободной?
– Скажи, тебе хотелось бы иметь имя, а не номер? – Вопрос сорвался с языка непроизвольно.
– Человек с именем? – Девушка качнула головой, словно сама мысль показалась ей абсурдной.
– У меня же есть. Сатрея.
– Вы мара, вам можно, – отозвалась она, переключая все внимание на мои волосы.
– У меня оно было с детства, – попробовала возразить я.
– Великий заранее готовил вас к роли мары. Вы избранная.
Не сдержавшись, я фыркнула. Рабыня же вновь улыбнулась.
Заведя несколько прядей с левой стороны, она заколола их серебряной заколкой. Увидев последнюю, я усомнилась:
– Разве это не слишком?
– Ее передала мне махра.
– Это ее? – Теперь я напугалась.
– Нет, что вы. Почти все украшения махров сделаны из белого золота. Серебро почти не используется.
– Тогда откуда эта заколка?
– Я не знаю, мара. Махры не объясняют мне своих действий. Только отдают приказы, – пояснила она и отступила. – Все, готово!
Пока я разглядывала себя в зеркале, пытаясь привыкнуть к собственному отражению, Пятьдесят-два сбегала к шкафу и вернулась, неся в руках васильково-синее платье. Судя по оттенку ткани, это одно из тех, что обещали прислать портные в ближайшие дни. Что ж, они свое слово сдержали.
Девушка помогла мне одеться, застегнув длинный ряд пуговиц, бегущий вдоль спины. Поправила юбку, тонкое кружево вдоль широкого овального выреза. Пригладила волосы и с поклоном отошла.
– Спасибо тебе, – поблагодарила я искренне, потом спешно покинула покои.
Я спустилась вниз за минуту до того, как на лестнице показались брат с сестрой. А в следующий миг с улицы послышался цокот копыт и шорох колес по мелкому гравию. Вздрогнув, я повернулась к входу.
