Игрушка для демона - страница 27

– А я…

– То, что ты только за, я не сомневаюсь, – с усмешкой перебил меня демон и осторожно опустил на кровать, тут же оказавшись надо мной, прижав своим телом к мягким подушкам.

Не знаю почему, но его хорошее и непривычное, как для демона, весёлое настроение, меня насторожило. А ещё меня неожиданно задело его обращение со мной, словно все притуплённые до этого момента чувства, такие как злость и обида, резко прорвались на свободу. И снова поддавшись эмоциям, я упёрлась ладошками в широкую мужскую грудь, но этим, судя по довольной улыбке, лишь позабавила демона.

– Вы…

– Прошу, не надо, я знаю, что ты хочешь сказать, – в красных глазах появился хитрый блеск, – Я восхитительный, неподражаемый и умопомрачительный? – Отведя мне руки за голову, демон крепко сжал мои запястья, свободной рукой поглаживая мою грудь.

А он явно заигрался.

– Ур-р-род! – в сердцах прошептала, злясь от осознания его власти надо мной. В слух я этого говорить не хотела, слово вырвалось само и игнорировать данное оскорбление сумеречный принц не был намерен.

Аугеранг чуть склонил голову и с наигранной досадой пожал плечами, грустно выдохнув:

– Никакого уважения к своему мужчине.

– Но вы… не мой мужчина…

Слово «мужчина» ввело меня в ступор, ведь в начале нашего знакомства он яро настаивал на обращении «хозяин». Да и этой излюбленной фразой  «я твой мужчина, а ты моя женщина», демоны просто так не раскидываются.

Аугеранг видно и сам понял, что обращается с наложницей скорее как со своей женщиной, потому что в следующее мгновение он неожиданно зло посмотрел на меня и резко отстранился.

– Ты снова вздумала играть с моим терпением? Неужели не понимаешь, что оно не безгранично?

В его глазах всполохнуло пламя, заставившее меня насторожиться. Как же быстро он теряет над собой контроль, хотя в этом и кроется вся суть демонов. Они импульсивны, жестоки и неуправляемы.

– Не забывай кто я, а кто ты, – кровать жалобно застонала, когда демон встал на ноги, – В моих венах течёт огонь, а в твоих кровь. В следующий раз я могу по-настоящему разозлиться.

Раздались приглушённые мягким ковром шаги, хлопнула дверь, и я устало опустилась на помятые простыни, прижав руки к бешено бьющемуся в груди сердцу.

Прошло уже пять дней моей новой жизни в роли личной игрушки младшего сына Владыки демонов. Не скажу, что всё было ужасно и мои опасения оправдались, но мне всё ещё было жутко обидно и больно от поступка семьи. И каждый раз просыпаясь, я надеялась, что всё случившееся со мной, окажется просто плохим сном.

За эти дни Аугеранг несколько раз меня навещал, каждый раз заставляя меня пылать от страсти и желания, и в эти мгновения овладевая не только моим телом, но и моими мыслями. Хотя по его настроению было видно, что он всё ещё на меня зол. Он уже не был так словоохотлив, да и я больше не противилась его желаниям, чувствуя, что Аугеранга сейчас можно очень легко вывести из себя. Но, несмотря на обиду, он не делал мне больно и продолжал относиться ко мне… не то что бы мягко, но терпимо, не перешагивая за черту принуждения. И стоило признать, близость демона была мне приятна, хотя я каждый раз оправдывала своё желание внушением. И каждое утро Арфимара приносила мне пышные букеты цветов и необычные сладости к чаю, а мой шкаф и шкатулки пополнялись новыми нарядами и украшениями.

Вот только вопреки тому, что мои опасения не оправдались, и меня никто не мучил и не унижал, я с каждым днём чувствовала, как медленно угасаю, словно что-то высасывало из меня все силы и радость. Вскоре меня начала сковывать тоска, настолько сильная, что я потеряла ко всему интерес, и не хотела ничего, кроме как сидеть в своих покоях, тратя время впустую. Можно, конечно, было списать моё нежелание выходить на улицу опасениями снова натолкнуться на недружелюбно настроенных наложниц или жуткого брата Аугеранга, но дело было не только в них.  Хотя один раз, когда во мне неожиданно вспыхнул огонёк интереса, я вышла на задний двор, чтобы вместе с Арфимарой прогуляться по цветочной аллее, прямо к центральным воротам замка. И вот тогда, увидев вдалеке свободных людей, спешивших по своим делам, огонёк во мне снова погас.