— Не бойся, — он чуть смягчил голос. — Наказание будет условным.
Мне ни капли не стало легче от его слов.
Интересно, какая разница, по его мнению, между условным и настоящим наказанием? Насколько тонкая грань?
Тем временем я послушно ела все, чем хозяин кормил меня, медленно пережевывала и расслаблялась. Наконец голод отступил, и я хоть немного пришла в себя.
Вместе с тем, я почувствовала интерес к моему, мужчине. Мне было страшно рядом с ним, но страх был какой-то странный. Обычно, когда ты боишься то хочешь убежать от этого события или от назойливых мыслей. Здесь же страх был... интригующий. В нем был элемент азарта. Как если бы я попала в парк аттракционов или в квест игру. Страшно, но интересно.
Мне было интересно наблюдать за его мимикой и глядеть в его глаза. В них будто горел огонь, и пламя колыхалось то влево, то вправо. Это успокаивало, даже как будто вводило в транс. Поэтому я просто выдохнула и послушно продолжила исполнять свои обязанности.
4. Глава 4.
Разговоры медленно текли между гостями, а я внимательно слушала те, которые касались именно моего мужчины. Теперь на более-менее сытый желудок во мне проснулся интерес.
Обычно каждое свое знакомство я сразу пыталась расценить как полезное для моей карьеры. Не то чтобы я была матёрой карьеристкой и готова была идти по головам, но мои провалы в модельной сфере порой доводили меня до отчаяния, и я, бывало, пускалась на самые крайние и унизительные поступки. Мне так страстно хотелось доказать всем своим знакомым, что из меня всё-таки выйдет модель! Но время шло, а я топталась на месте.
Из этого же отчаяния я прыгнула в постель к Арсену. Он был мне противен, но я не могла закончить с ним отношения, иначе он бы тут же закончил мою карьеру.
Вот и сейчас отчаянные мысли тоже закружили у меня в голове. Вдруг мой новый знакомый мне чем-то поможет? Выбраться из постели Арсена, например. Может у него есть знакомства в других агентствах? Ведь если он заказал меня, значит, прекрасно ориентируется в подобных вещах. А может он стал бы моим спонсором?
Понятно, как мне придется с ним расплачиваться. Но после противного Арсена мне сейчас любой мужчина покажется Аполлоном.
Тем временем, прислушиваясь к разговорам, я поняла что моего мужчину зовут Вальтер. И в его случае это имя ассоциировалось не с французским поэтом-философом Вальтером или английским писателем Вальтером Скоттом, а с оружием. Ведь его хлесткие ответы частенько прошивали гостей насквозь. Кого-то даже обижали. Но тут явно все заискивали перед Вальтером, поэтому глотали его едкость и запивали винами.
В какой-то момент Вальтер поднес ко мне очередную маленькую тарелочку с угощением. Это оказались тарталетки с гусиной печенью.
Я сделала свой взгляд чуточку жалобным.
Как сказать, что я не люблю подобные деликатесы? Изысканная и высокая кухня никогда меня на манила.
Вальтер тут же уловил мою просьбу.
— Не хочешь? — он упивался властью надо мной.
Я сделала взгляд ещё более жалобным, что могло бы означать «Нет, не хочу».
— А если я прикажу тебе это съесть? — тихо, но угрожающе спросил он, и настойчиво поднес мне тарталетку.
Я выдохнула и послушно открыла рот.
Конечно, если он прикажет, я съем это. В конце концов это только еда. Чуть-чуть потерпеть ради выгодного знакомства можно.
Однако Вальтер не стал меня принуждать и отставил тарелку. И теперь перед каждым следующим угощением он хитро заглядывал мне в глаза и проверял мою реакцию. Это меня подкупило.
