Дора достала аптечку из шкафа, из холодильника вынула мазь.
- Один живешь? – спросила она.
- Э-э… Да. А что?
- Не сочти за любопытство. Меня интересует, обрабатывал ли кто твою спину.
- Нет.
- Плохо, - вздохнула Дора. – Иди, ложись на диван.
Заботиться о нижнем, когда собственное тело болит от порки, ей еще не доводилось. Однако Доре нравилось чувствовать себя нужной.
Коста не двинулся с места.
- Лапушка, ты слышал, что я сказала?
- Мы не на сессии, - возразил он. – Я слышал, однако слушаться не обязан.
- А что мешает? Я же не пороть тебя хочу, а подлечить. Опять какие-то проблемы?
- Нет. Я тут подумал…
Он замолчал.
- Продолжай.
- Если ты свитч, значит, бываешь нижней?
- В точку. Только дошло?
- И ты маза?
- У меня это на лице написано? – опять рассмеялась она. – Да, лапушка. Именно так. Проводить к выходу?
- Да что ж ты меня все выставить норовишь! – рассердился Коста. – Между прочим, сама позвала.
- Это чтобы ты понаблюдал и подумал, хочешь ли связываться со свитчем.
- Я понаблюдал, - с ехидством ответил Коста. – И подумал, что недавно тебя пороли. Так я тоже могу о тебе позаботиться.
- Это так заметно? – тихо спросила Дора, помолчав.
- Нет. Если не знать, то не заметно.
- Спасибо…
- За что? – не понял он.
- За внимательность. И все же ложись, будешь первым. Посмотрю, в каком состоянии твоя спина, тогда и решу, можешь ли ты обо мне заботиться.
Пробормотав что-то об упрямых дамочках, Коста подчинился.
Просечки покрылись ровными корочками, воспаления, к счастью, не было. Дора аккуратно нанесла мазь на спину. Без зазрения совести сдернула с Косты штаны и обработала ягодицы и бедра.
- Полежи, пусть впитается.
- Долго еще? – недовольно спросил Коста минуты через две.
Дора, устроившаяся рядом на мягком пуфе, протянула руку и ласково погладила Косту по гладкой макушке.
- Вроде иголки сбрил, а все же колючий, как ежик, - сказала она. – Лучше расскажи о табу.
- Сейчас будем играть? – опять напрягся он.
- Нет, конечно. Просто расскажи. Или молчи, если не хочешь рассказывать.
- Ладно…
Коста вроде бы сделал ей одолжение, и Дора подумала, неужели и она так же доводила Игната. Впрочем, чего это она? Еще как «ужели»! Даже еще хуже, ведь они с Костой сейчас не играют.
Оказалось, что под запретом почти все и почти ничего. Одновременно. Порку, да и любую другую боль, Коста не любил. Это нормально, таких легче наказывать. Об остальном он говорил так: «Нет, но с тобой попробовал бы».
- Тебя хоть раз связывали, лапушка? – вздохнула Дора.
- Да. Мне не понравилось.
- По шкале от нуля до десяти, насколько не понравилось?
- Минус десять.
- Так это табу?
- Нет, с тобой можно попробовать.
И так со всеми практиками.
- Хорошо, лапушка. – Дора решила, что сдаваться рано. – Скажи, что тебе нравится. В чем ты хорош?
- В куни, - мрачно ответил Коста.
- Нравится делать куни?
- В этом я хорош, - скривился он. – Так говорят.
- Я не об этом спрашиваю. Что тебе нравится? Тебе, лично?
- Да хрен его знает, - совсем тоскливо произнес он. – Если мне не нравится госпожа, мне не нравится ничего из того, что она предлагает. Наоборот случалось, но редко. Такое бывает?
- В этом что-то есть, - задумчиво ответила Дора.
В чем-то и она такая же. Да, наверное… любой? Играть с тем, кто не нравится – мука. И что тогда делать однолюбам? Таким, как Игнат. Или, например, Коста.
- Значит, ты просто не встретил свою госпожу, - добавила она.
- Уже встретил…
