В дверь кабинета стучат. После моего короткого ответа на пороге возникает Данил — моя правая рука. Я тут же прячу свои воспоминания о сне как можно глубже в сознании. Почему-то не хочется этим пустяком с кем-то делиться.
— Где наш дружок? — спрашиваю и морщусь от звука собственного голоса. Он словно раскалённым гвоздем впивается мне в мозг.
— Уже подвезли, — Данил ухмыляется лишь уголками губ. — Трясется весь. Боится.
— Раньше бояться надо было, когда втайне от нас своим задом подмахивал Доронину. Тащи его сюда, — ставлю стакан на маленький кофейный столик и пока Даня выходит из кабинета, я достаю из плечевой кобуры, скрытой под пиджаком, пистолет.
— А вот и наш птенчик, — Даня втаскивает за шиворот ублюдка и бросает его к моим ногам.
Я носком одной туфли провожу по окровавленному лицу Коли — моего бывшего начальника охраны, а затем заезжаю ему по носу. Кровь обильно хлыщет из ноздрей, орошая собой узор на полированном полу.
— Что, дорогой? — я, не шевеля головой, подаюсь вперед и склоняюсь, намеренно поигрывая перед заплывшими глазами Коли пистолетом. — Боишься меня?
— Я… Я, — этот говнюк закашливается и пытается встать, но поскальзывается на собственной крови и вновь падает рядом с моими ногами.
Хочется этого червя придавить подошвой своей обуви, раздавить его череп и с наслаждением понаблюдать за тем, как из него будут вытекать мозги.
— Что ты? М-м-м? Мало платил? Решил соскочить? Наверное, ты забыл, что тот, кто однажды вошел в круги нашего клана, может их покинуть лишь, отправившись к своим предкам.
Коля ничего не отвечает, физически не может. Даня хорошо постарался, чтобы этот кусок дерьма больше ничего не смог сказать.
— Ты ведь знал, что я тебя из-под земли достану. Знал же!
Подхожу к письменному столу, достаю из ящика глушитель и фиксирую его на пистолете.
Когда Коля видит глушитель, он как-то по-особенному начинает волноваться: в глазах, которых практически не видно из-за отека, проскальзывает страх. Животный, неподдельный.
Мне становится смешно, и головная боль резко слабнет. Я не наслаждаюсь процессом убийства, это действие уже давно перестало меня хоть сколько-нибудь волновать. Еще одна издержка работы, еще одно клеймо.
Я сажусь обратно на свое место и приставляю дуло глушителя ко лбу Коли. Предатель извивается на полу, воет, что-то бессвязно бормочет. Но мне уже совершенно насрать. Лимит моего доверия исчерпался. Я вгоняю пулю в голову, Коля падает без чувств, испустив последний хриплый вздох.
— Можете забирать, — скучающе заявляю.
Даня вызывает двух дюжих охранников, новых в нашей компании. Они тихо и быстро забирают труп.
— Помыть бы пол надо, — всё еще скучающе рассуждаю вслух, отсоединяя глушитель.
— Организуем, но есть еще кое-что, что ты должен знать, — взгляд Дани вдруг начинает бегать.
— Что?
— Какой-то оборванец у меня из машины борсетку спёр.
— Дурак ты, раз тачку не запер. А вообще, это крайне важная информация, — с сарказмом изрекаю.
— Нет, дело не в этом. Самодельную бомбу обнаружили. Она была прикреплена между задними колесами. Я полагаю, что тот, кто спёр борсетку и бомбу подкинул. А в этой машине должен был ехать ты, сечешь?
— Найдите и ко мне этого смертника. На этом всё? — прячу пистолет обратно в кобуру.
— Да.
***
Алиса
Стою в маленькой душевой комнатке нашего хостела. Здесь страшно душно и воняет плохо стиранными вещами соседей. Где-то по закуткам бегают тараканы, но я их не боюсь. Я вообще не боюсь всей этой ползущей дряни. Детдом быстро отучил визжать, как кисейная барышня всякий раз, когда где-то появляется таракан или клоп. Конечно, неприятно наблюдать эту мерзость, но страх они не вызывают.
