Убедившись, что незнакомый джентльмен достоин моей компании, Чарли покинула нас. То ли он не произвёл на неё такого впечатления, как на меня, то ли она посчитала, что навязываться к мужчинам неприлично. Позже у неё спрошу, поболтаем по-девичьи.
– Значит, вы не отрицаете, что мы знакомы, – сказал Освальд, усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу.
– Зачем мне это отрицать? Я даже родственников с трудом узнаю.
Ну вот, опять потеряла бдительность. Мы с Хантами договорились не кричать о потере памяти на каждом углу, чтобы избежать порочащих репутацию семьи сплетен.
Чувствуя неловкость, я села на диван и рассеянным движением погладила Тоби.
Да что со мной такое? Никогда раньше не смущалась при мальчиках! Да и не влюблялась, если честно…
– Бенджамин…
– Бен. Называй меня так, ладно? Мне так спокойней.
– Хорошо. Тогда и ты сделай кое-что для меня.
– Что же?
– Называй меня Озом. Так будет честно.
Мы с ним точно подружимся! Второй адекватный человек после Чарли в этом дурдоме!
Узнав, что Оз сын пэра, мистер Хант проявил к нему благосклонность, пригласив присоединиться к нашей трапезе. Серьёзно, не могу сказать, кто такой пэр и чем занимается. В школе топик про политическую систему Великобритании был у меня на втором месте по нелюбимости. Первое занимал топик «Environmental protection».
Миссис Хант тоже осталась довольна Озом. Она пребывала в непоколебимой уверенности, что её хороший мальчик Бенни просто не может связаться с негодяем. Если бы её вовремя не одёрнул муж, она бы ещё долго заливалась соловьём, вгоняя окружающих в краску. Зато Чарли по большей части молчала и поддерживала беседу слишком вяло. Неужели стушевалась перед незнакомым мужчиной?
Ну хорош ведь, как с картинки! А какие у него манеры: держится уверенно, но при этом не вызывающе. Я уже хочу познакомить его со своей мамой!
Да что же это… В любом случае я не смогу взять его с собой, так что придётся держать себя в руках.
А он как будто специально меня дразнит. Взял и сам навязался поехать со мной в приют. Видите ли, его сильно впечатлил рассказ миссис Хант о моих добрых делах. А я чего? Мне с ним будет веселей.
В приюте вовсю кипела жизнь. Мужчины и женщины, нанятые подружками миссис Хант, наводили чистоту и порядок. Дети, которых я поначалу не узнала, от них не отставали. Никто без дела не сидел, даже самые маленькие помогали и, судя по их довольным мордочкам, работали они не из страха получить палкой по спине.
При виде этой картины у меня аж от сердца отлегло. При всём моём оптимизме я опасалась увидеть безлюдное здание или то же, что и в прошлый раз.
В первую очередь я прошла на кухню и приятно удивилась переменам. Вонючий запах, к сожалению, до сих пор нормально не выветрился (видимо, въелся во всё, что можно и нельзя), зато теперь было более или менее чисто. Женщина лет сорока с убранными в строгую причёску волосами самозабвенно занималась варкой горохового супа. Услышав наши с Озом шаги, она отвлеклась от своего занятия и, не дожидаясь вопросов, показала продукты и даже предложила снять пробу. Я поверила на слово: во-первых, побоялась обжечься, а во-вторых, аромат из кастрюли говорил сам за себя. Следующим пунктом я проверила спальные места.
– Ну хоть бельё новое, – резюмировала я.
– Это только начало. Рим не в один день построили, – подбодрил меня Оз. – Скоро это место будет не узнать. Хм, знаешь, я раньше не отличался тягой к благотворительности, однако сейчас не могу удержаться.
