– И воздухом нельзя. Собьют сразу же, не успеешь от земли оторваться. – Высказался Сергей.
– А ты что молчишь? – Повернулся Бочкарев к Вячеславу.
– Есть у меня одна мысль. – Паромов обернулся к Лидеру. – Господин полковник у Вас имеется в наличии какая-нибудь техника?
– Три бронированных «мерседеса» и «ягуар».
– Сойдет, – Слава кивнул и взял сумку. – Не могли бы Вы предоставить мне отдельную комнату и ваш гардероб?
У полковника удивленно поднялась бровь, но он не произнес ни слова, лишь только посмотрел на одного из сыновей, и чуть заметно кивнул.
– Следуйте за мной. – Поднялся молодой мужчина, и они с Паромовым скрылись за сливающейся со стеной дверью.
– Опять какие-то фокусы – недовольно проворчал Петр и обратился к Александру. – Ну, твои мысли, капитан.
– А что если мы, тем же ходом, вернемся в отель и устроим там небольшую заварушку, а там временем правитель с семьей, на своих «мерседесах» прорвется с другой стороны.
– Мысль неплохая, но в ней есть один маленький изъян. – Горестно усмехнулся Бочкарев.
– Какой?
– В конечном итоге нас либо убьют, либо захватят в плен. И в том, и в другом случае раскроется участие нашей страны в бегстве лидера, а этого допустить нельзя. Да и не факт, что его не перехватят по дороге. Но, – Бочкарев хитро посмотрел на Александра. – В твоем предложении есть рациональное зерно.
– Господа, не желаете ли чаю? – Спросил один из сыновей полковника, и не дожидаясь ответа вызвал дежурного офицера.
Когда принесли ароматный напиток все присутствующие расположились за столом. Говорил в основном правитель. Как человек, у которого большая часть дороги жизни осталась позади он предавался воспоминаниям. Рассказывал о своей молодости, о том, как после переворота возглавил правительство, и за сорок лет из аграрной, отсталой страны сделал Ливадию богатой, процветающей республикой. Сыпал цитатами из трудов Маркса, Ленина, Толстого, Солженицына. Читал стихи Пушкина, Маяковского, Евтушенко так, что Бочкарев позабыв о чае завороженно слушал этот монолог, и качал головой. За разговором никто не услышал как открылась дверь соседней комнаты. Морозов, боковым зрением, заметив движение повернул голову, и не смог сдержать возглас изумления. Рядом с сыном полковника стоял сам … полковник. У всех находившихся за столом от неожиданности пропал дар речи. Это было действительно нечто невероятное, словно человек раздвоился, и теперь смотрит на себя со стороны. Первым опомнился правитель. Он встал, подошел к двойнику, и дважды обошел его вокруг.
– Похож, ой как похож, – не скрывая улыбки восхищенно произнес он. –Только для полного сходства не хватает одной вещи. – Полковник взял свою трость с золотым набалдашником в виде головы льва, и протянул её Вячеславу. – На вот, возьми. Теперь все детали на месте. Пройдись. Очень хорошо. А теперь скажи что-нибудь.
– С этим проблема, – развел руками Паромов. – Я плохо владею вашим языком, но думаю, что говорить мне не придется. В крайнем случае возьму с собой диктофон с Вашей речью.
– И ты, камешек тебе в ботинок, скрывал от нас, что ты двойник?! – Воскликнул Бочкарев, вскакивая с места.
– Прости это тоже приказ. До последней минуты никто ничего не должен был знать. – Стал оправдываться Паромов, но Петр его уже не слушал. Потирая подбородок, он расхаживал по комнате что-то напряженно обдумывая. Наконец, остановившись у карты, Бочкарев еще раз провел рукой по точкам сосредоточения противника, и жестом пригласил всех подойти к нему.
