Майор переглянулся со своими и подчинился приказу. В принципе, ничего хорошего он не ожидал: в какой-то экстренной ситуации Лобстер вполне мог и просто ликвидировать его. Но, с другой стороны, вряд ли главарь стал бы, ни с того, ни с сего, снова вспоминать о майоре, даже если на город кто-то напал.
Его отвели в один из вагончиков, где располагалось местное начальство. Гончаров не мог сказать, что слишком удивился, увидев в небольшой комнатке за столом уже знакомого Черноскутова. Единственное, что настораживало, так это то, что приспешник Лобстера держался более уверенно, чем простой охранник, пусть даже и прибывший от самого главаря. Рядом с Черноскутовым растерянно мялся с ноги на ногу шеф вертухаев Симак.
Несколько секунд Гончаров и новоприбывший смотрели друг на друга, и майор лихорадочно перебирал в уме возможные варианты, почему охраннику, пусть даже из свиты главаря, поручили какую-то серьёзную миссию?
Черноскутов кивнул на табуретку, стоявшую у стола:
– Присаживайтесь, майор Гончаров. Я новый представитель Великого Князя, – Он мрачновато усмехнулся, – по званию, будем считать, теперь уже, вроде как, капитан. Зовут меня Черноскутов Максим Иванович, если не вспомнили.
Гончаров пожал плечами, кивнул и сел, а Черноскутов посмотрел на Симака и попросил:
– Вот что, Антон, оставь-ка ты меня с майором побалакать.
Симак неуверенно засопел, переводя взгляд то на Черноскутова, то на Гончарова.
– Так, ведь, Максим, опасно. Он бугай здоровый… – пробормотал Симак. – Может, хоть руки связать?
– Ничего, ничего, – Черноскутов, криво усмехнувшись, похлопал по АКСУ, лежавшему на столе, – завалю, если что. Иди!
Начальник лагеря покачал головой, но вышел. Черноскутов чуть покосившись на Александра, прошёл к двери и прикрыл её плотнее.
Автомат остался на столе, и майор легко мог бы просто забрать оружие. Однако он понимал, что за желанием новоявленного капитана побеседовать с глазу на глаз кроется нечто особое, а потому не торопил события.
Черноскутов спокойно вернулся, и, сдвинув автомат в сторону, словно оружие являло некую помеху для разговора, сложил руки на крышке стола. Секунд десять они молча смотрели друг на друга, затем Максим Иванович усмехнулся и покачал головой:
– Неужели не узнаёшь меня, Александр Яковлевич?
– Нет, – признался Гончаров. – Лицо, вроде, знакомое. В первый раз ещё, когда увидел, так и подумал, но не узнаю. За четыре года столько всякого случилось…
– Да мы же раньше в одной системе, так сказать, работали. Конечно, ты меня вряд ли мог хорошо запомнить, а вот героя второй Чеченской кампании в нашем управлении все знали. Я тогда лейтенантом был.
– Так ты мент? – искренне удивился Гончаров, тоже переходя на «ты». – Как же так?….
– …получилось, что Лобстеру начал жопу лизать? – охотно докончил за него Черноскутов и снова усмехнулся, на сей раз ядовито-грустно. – Да уж, получилось: сидел я. Меня, якобы, за взятку упрятали.
Александр хмыкнул.
– Подожди! – сделал жест рукой Черноскутов, останавливая хотевшего сказать, что он думает по этому поводу, Гончарова. – Подстава это была, хочешь верь, хочешь нет! Я мешал кое-кому, но что сейчас-то об этом болтать! Сейчас совсем другая ситуация, и пригласил я вас, господин Гончаров, не для того, чтобы отчитываться и оправдываться.
– Понимаю, – согласился Александр. – Может, покурим?
Черноскутов протянул кисет и нарезанные куски бумаги. Майор свернул цигарку, прикурил и затянулся, с досадой вспоминая почти забытые хорошие сигареты.
