– Так, – вспомнил майор, – в БТР должна быть дозиметрическая аппаратура и прибор химической разведки. Если не разукомплектовали, само собой.
Он слазил в бронетранспортёр и удивленно констатировал:
– Смотри-ка, надо отдать должное воякам, всё на месте!
– Просто не на что было обменять сейчас, – вполголоса пробормотал Семён Ефимович, околачивавшийся тут же.
– Давай сюда, Петя, – позвал Гончаров, – разберись с рентгенометром, а то я, если честно, что-то забыл, как с ним обращаться.
Пока Домашников возился с калибровкой штатного прибора ДП-3Б, майор махнул рукой Альтшуллеру и Исмагилову, чтобы тоже влезли внутрь, запустил двигатель и подвёл бронетранспортёр вплотную к месту падения аппарата чужаков. Выставив из люка выносной датчик, люди убедились, что повышенной радиации нет. Конечно, рентгенометр никто не поверял все эти годы, но всё-таки можно было уверенно сказать, что явно смертельные уровни отсутствуют.
Хотя ВПХР тоже имел старый набор реактивов, сделали несколько проб по описанию, прилагавшемуся к прибору. Если ампулы с реагентами сохранили своё качество, то получалось, что и никаких известных сильнодействующих отравляющих веществ вокруг чёрного аппарата не витало.
– Но могут быть и неизвестные, – предупредил Пётр.
Гончаров развёл руками:
– Как ты сам понимаешь, в таком случае медицина бессильна.
Они сидели в отделении управления бронетранспортёром и смотрели на изувеченную машину, чёрным холмиком высившуюся посреди лужайки. Кое-где на вид толстые, но явно нетяжёлые и не слишком прочные чёрные гранёные листы корпуса полопались, местами они оказались разбиты крупнокалиберными пулями, и взгляду открывались внутренности под обшивкой. Было совершенно не понятно, где у аппарата располагался люк или нечто, заменяющее его. Вокруг на траве виднелся белёсый налёт, словно рассыпанный порошок или осевший иней, а в одном месте подтекала тёмная жидкость, похожая по консистенции на густое машинное масло.
– Как она летает, непонятно? – пробормотал Фёдор, опиравшийся сзади на спинку кресла водителя, в котором сидел Гончаров. – Ни пропеллеров, ни крыльев…
– Слушайте, а ведь это точно иней! – воскликнул Пётр, указывая на белёсый налёт на траве. – Там что-то очень холодное используется, либо жидкий гелий или азот. А, может, вообще какая-то технология поглощения энергии из окружающей среды.
– То-то солдатик сказал, что холодом тянет, – вспомнил Гончаров, – а я ещё посмеялся.
– Смотрите, мальчики, – вставил Альтшуллер, – как бы не рвануло там чего.
– И то верно, – согласился Гончаров, – Чёрт знает, что там у них натолкано.
– Вот ведь дурацкая ситуация! – Домашников с досады стукнул кулаком по борту БТР. – Столько лет человечество искало братьев по разуму, и теперь мы с ними столкнулись в таких обстоятельствах!
Гончаров искоса посмотрел на Петра:
– А кто тебе сказал, что они – братья? Давайте подходить к ситуации более практически. Меня, например, сейчас интересует, куда второй аппарат полетел, и что он ещё может натворить.
– Но, может, стоит попробовать их догнать и попытаться всё же вступить в контакт? – предложил Домашников. – Попробуем объясниться и устранить недоразумение. А чтобы лучше понимать, с чем и кем имеем дело, надо этот аппарат осмотреть.
– Сам же говоришь, что могут быть неизвестные микробы и отравляющие вещества. Как туда лезть? Костюмов защитных нету!
Домашников почесал затылок и покосился на Гончарова:
