В ответ Невская и Федосовская лишь переглянулись и вздохнули. Что с ней поделаешь?
Около двенадцати Оксане позвонила мама, и девушка поспешила уйти домой. Лика же вовсю веселилась с новым приятелем, не замечая вокруг абсолютно ничего и никого. На время ей было совершенно наплевать, не в первый раз уже. А Аня сидела у барной стойки, смотря на дёргающихся под музыку людей. М-да… Весело.
– Лик, я это… пойду, – пробравшись к подруге сквозь толпу, сказала Аня.
– Что, уже?! Оставайся, самое веселье только начинается! – посмотрела на неё Лика.
– Да что-то у меня голова разболелась… Пойду я.
– Завтра созвонимся тогда!
– Ага… Пока.
Забрав свои вещи в гардеробе, Анна вышла на улицу. И тут же ругнулась про себя. Около входа в куртке нараспашку стоял Ваня. Невская быстрым шагом двинулась в сторону дома, словно не замечая раздражителя. Но в отличие от неё, Иван был весь начеку:
– О, Аня, радость ты ж наша! Куда мы так торопимся?
Игнорируя Перцева, девушка старалась как можно быстрее уйти от клуба, про себя ругая по всем падежам Лику, притащившую её сюда.
– Слышь, Невская, куда спешишь, говорю? Ты глухая что ли?
– Тебе какое дело? – приостановилась девушка.
– Интересуюсь, для общего развития!
– Знаешь, тебе уже поздно думать об общем развитии. Думай лучше, как от армии откосить, – Аня буквально прожгла взглядом навязавшегося провожателя и ускорила шаг.
– Ой, какие мы все умные и смелые из себя, я не могу! – Иван развёл руками. – Ну и катись, давай, к чёртовой матери! Поняла?!
То ли от обиды, то ли от злости, к глазам Невской подкатили слёзы. Надо же, ещё и выставить виноватой! Кто всё это начал?
Как можно тише открыв дверь, девушка вошла в квартиру. И всё-таки Ане не давала покоя та вчерашняя оценка. И сегодняшний разговор… Особенно, последний. Придурок чёртов! Чего привязался? Хоть в школу теперь не ходи, лишь бы его не видеть.
В паршивом настроении Аня легла спать, сейчас она хотела только одного – поскорее заснуть, чтобы хотя бы во сне не вспоминать ненавистного ей Ивана Перцева.
***
И опять Ваня пропустил удар. Последний его окончательно сбил с ног. Парень упал, перед глазами всё закружилось, словно на бешеной карусели.
– Перец, ты жив? – над Иваном навис Даня.
– Жив-жив…
– Вставай тогда!
– Не хочу… – нехотя ответил тот.
– Слушай, да что с тобой сегодня творится?! Ты ни одного удара нормально сделать не можешь!
– Знать бы…
Даня лёг на ринг рядом с другом:
– Ты нормально, одним предложением можешь всё сказать?
– Да а что говорить? Я сам не могу понять, что происходит, твою мать. Короче, мы тут с пацанами в школе, от не фиг делать, тёлок оценивали. И мимо шла ботаничка-Невская, из параллели. Ну, мы трояк. А она привязалась так, как банный лист к пятой точке. А вечером я в клуб пошёл. Познакомлюсь, думаю, с кем-нибудь. Так и там она!
– И чё?
– Ничё! Она вчера так отшила меня, чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт!
– А-а-а, так ты втютюрился? – Даня гоготнул, поднимаясь с пола ринга.
– Издеваешься? Она стрёмная, как эта… Из «Шрека» тёлка.
– Фиона?
– Во-во, она!
– Вставай, давай, Шрек хренов, – Данила протянул руку другу, подняв его на ноги. – Ты сам разберись, почему задела-то, а потом уж убивайся.
И всё-таки что-то Ивана зацепило. Может то, что он увидел Аню не в скучной школьной форме, а в красивом платье, или то, что она, вот так легко, его же и опустила? Зацепило… Но Ваня всеми возможными способами это отрицал, убеждая себя в том, что просто разозлился. Скромняшка хренова!
