***
Буквально через день после того, как Стаса доставили в больницу, к нему с визитом нагрянули друзья.
– О, здорово, больной, – весело воскликнул Никита, проходя в палату.
За ним следом вошли Ваня и Даниил. Все трое остановились возле постели Подгорного, поставив рядом на тумбочку пакет с фруктами.
– Здорово, пацаны, – улыбнулся Стас.
– Как самочувствие? – кивнул Ваня.
– Да нормально, домой охота уже, надоело здесь торчать.
– Ты вообще как умудрился-то сюда загреметь? – спросил Даня.
– Да не знаю. Плохо стало… – неуверенно ответил Стас и замолчал.
– Сказали, что у тебя аппендицит, – подсказал Шмелёв.
Родители Стаса решили никому не говорить истинную причину того, почему их сын находится в больнице, поэтому придумали иную версию произошедшего – у Стаса вырезали аппендицит. Тем более что его у парня действительно вырезали, только раньше, о чём никто не знал. Депутатский статус плюс энная сумма денег Подгорного-старшего позволили ему замять это дело так, что никто из врачей не должен был никому ничего рассказать, в том числе и полиции, ведь у его сына была попытка самоубийства. Именно поэтому друзья Стаса не знали и не догадывались о той причине, по которой их друг в действительности сейчас находится в больнице.
– Да, аппендицит, – кивнул, подтвердив, Подгорный.
– Ну и чего, когда выписывают? – продолжал допытываться Никита.
– Да хрен его знает, я б хоть сейчас отсюда свалил.
– Лежи-лежи, – улыбнулся Ваня, – тебе полезно.
Побыв ещё некоторое время у Стаса, парни засобирались домой. Точнее, у Дани с Никитой были срочные дела по женской части – свидания у обоих, а вот у Вани на сегодня дел не было, Аня ещё вчера сказала ему, что встретиться они не смогут, так как у девушки были какие-то небольшие проблемы, в которые она не захотела посвящать парня. Поэтому Перцев решил ещё немного посидеть в палате друга, тем более ему было о чём с ним поговорить.
– Слышь, Гробовщик, – тихо произнёс Ваня, как только за Никитой и Даней закрылась дверь, – теперь давай выкладывай, почему торчишь здесь?
– Аппендицит. Не слышал что ль? – спокойно ответил Стас.
– Хорош гнать, у тебя его вырезали давно, сам говорил.
– Когда это я такое говорил? – удивился Подгорный.
– Говорил-говорил. Ну так что?
– Перец, я не врубаюсь, ты от меня чего хочешь?
– Ладно, я и так всё понял…
– Что ты там понял?
– Таблеток своих наглотался? – Иван пристально посмотрел на друга.
– Каких ещё таблеток?
– Гробовщик, идиота из меня не делай. Передоз?
Стас тут же хотел возразить, но понял, что делать это бесполезно. Да и зачем? Ваня единственный из всех, кто знает, что Стас употребляет наркотики, теперь ещё выяснилось, что он, Подгорный, когда-то сболтнул ему про аппендицит. Тут не надо быть чересчур умным человеком, чтобы сложить два и два. И Перцев это сделал, получив ответ на вопрос – почему Стас находится в больнице.
– Слышь, Перец, только не говори никому, ладно? – попросил Подгорный. – А то мне крышка.
– Ты реально идиот, – ухмыльнулся Ваня. – На хрена ты это сделал?
– Всё равно не въедешь. Не говори, ага?
– Да не скажу, – вздохнул Иван. – Только ты это, давай завязывай с этим делом…
Ваня окинул взглядом ничего не ответившего друга и, попрощавшись, вышел из палаты.
В больнице Подгорный пролежал несколько дней, после чего благополучно вернулся домой, к отцу, а не к матери, как хотел. Но здесь надо сказать, что Виктор Аристархович периодически навещая сына, практически всегда сталкивался в палате с Верой Алексеевной, которая чуть ли не поселилась рядом со Стасом, не желая оставлять его одного. И вот что странно, чем чаще мужчина видел свою бывшую жену, тем чаще он сравнивал её со своей нынешней – Викки. И это сравнение было явно не в пользу последней. Возможно то, что их общий сын, Стас, попал по такой глупой и нелепой случайности в больницу, их немного сблизило. Виктор Аристархович понимал, что у него давно уже нет никаких претензий к Вере Алексеевне, и уж тем более он не держал на неё зла. Глупо это всё, взрослые люди же, сыну, вон, почти восемнадцать уже.
