– Вы хотите сказать, что его снова надо упечь в психушку? – прищурился гость, и его поза стала более напряженной, а на скулах заходили желваки. – Да он недавно только из нее вышел! Я не могу вновь его упрятать туда. Это будет чудовищным поступком с моей стороны!
– Это будет более человечным, чем держать его взаперти в доме, не находите? – посмотрел доктор на мужчину из-под очков. – За ним там будет прекрасный уход, постоянное наблюдение профессиональных врачей, и там он будет принимать лекарства, необходимые, чтобы справиться с болезнью.
– Я не понимаю, – вот теперь на лице проскользнуло недоумение, смешанное с раздражением. – Чем он может быть опасен? Антон никогда и никому ничего не сделал.
– Это опасно не для кого-то, а прежде всего для него самого, – тяжело вздохнув, Вейнс уже знал, что убедить старшего брата его пациента не представлялось возможным. Оставалось идти по пути наименьшего сопротивления. – Я могу объяснить вам в общих чертах кое-что о болезни вашего брата…
– Будьте любезны, – холодная сталь полыхнула в темных глубинах этих странных глаз, и доктор слегка поежился.
– У вашего брата болезнь, которая называется «Биполярное Аффективное Расстройство», а если коротко, то просто «БАР». Понимаете, Александр Дмитриевич, все не так легко, как вам могло показаться. Лечение БАР представляет собой сложную задачу, так как требует детального понимания психофармакологии. Пациенты с биполярным расстройством принимают, как правило, множество сильнодействующих препаратов (многие из них – по шесть различных лекарств), что создает трудности в учете лекарственного взаимодействия и в предотвращении побочных эффектов.
– И что это значит? – нахмурился Саша.
– А то, – пояснил врач, протягивая маленький листик, исписанный какими-то закорючками, судя по всему – рецепт или список лекарств, – что, если он останется вне больницы, то симптомы станут более яркими и активными. Ему необходимо находиться в лечебнице.
* * *
Врач оказался прав. Несмотря на все старания старшего брата, облегчить состояние «мелкого» не получалось. Протекало заболевание довольно сложно. Перепады настроения – от необузданного веселья, постоянного громкого смеха над любой, даже совершенно несмешной шуткой и скакания по крыше их особняка (благо, что была ровной), до меланхолии и жуткой депрессии. Особенно часто проявлялась именно «депрессивная фаза», как говорил его лечащий врач. В таком состоянии Антон был медлительным, почти не выходил из своей комнаты, туго соображал. Но хуже становилось, когда эта фаза переживала обострение – переходила в анестетическую депрессию: тогда у него пропадал интерес к жизни, он постоянно говорил, что никого не способен любить, и его любить никто не может, что является жутким моральным уродом и не заслуживает ходить по этой земле.
Да, непростой период не только в жизни Антона, но и всех, кто его окружал – ведь Саше и Кириллу приходилось успокаивать и поддерживать мужчину в такие дни. А иногда и из петли вылавливать, когда обострение протекало в особо тяжелых формах. Слава Богу, проходила такая депрессия довольно быстро, всего за пару дней, иногда даже быстрее.
Сегодня, судя по прогнозам психиатра, у «мелкого» наблюдалась «маниакальная фаза», сопровождающаяся повышенным настроением и двигательным возбуждением, когда мужчина не мог усидеть на месте, постоянно что-то делая, бегая вокруг и попутно сводя всех с ума из-за своей неуемной возбудимости.
