Далеко заполночь Веня уловил какое-то шуршание в номере. Впрочем, сосед не стал зажигать свет, впотьмах упал на койку и вскоре захрапел. Спал он неспокойно, ворочался и постанывал. Видимо ему снились кошмары.
Всю свою жизнь Веня вставал без будильника ровно в семь часов, просто оттого, что выспался. Здесь он спал у стены, напротив окна. Когда открыл глаза, яркое солнце ослепило его, и фигура соседа, кровать которого располагалась под окном, показалась Вене несколько странной. Чуть позже глаза адаптировались, удивлённому взору предстала необычная картина. Сосед не стал раздеваться и разуваться. Он спал, как спят иногда маленькие дети: попой кверху, а голова внизу на подушке. Когда же Веня встал и подошёл поближе, чтобы разглядеть соседа, ему стало понятно, почему тот стонал всю ночь. Из ссадины на макушке сочилась кровь, которая залила часть подушки. Вене стало немного не по себе, и он соображал, стоит ли вызывать врача. В это время сосед зашевелился, перевернулся набок, затем сел на кровати. По лицу видно было, что он с большого бодуна. В то же время, он не производил впечатления бомжа или спившегося алкоголика. На нём был дорогой костюм, галстук в тон, а на полу валялась велюровая шляпа.
Когда взор соседа, наконец, сфокусировался, он протянул Вене руку:
– Николай.
Веня представился, и сосед тут же предложил:
– Давай выпьем за знакомство.
Веня понимал, что соседу очень нужно опохмелиться – трубы горят, но вежливо отказался:
– Я по утрам не пью. Во-первых, днём сильно жарко – развезёт. Во-вторых, мне нужно быстро позавтракать и бежать в институт. Там меня ждут, а опаздывать я не привык.
– Да я ж не говорю о пьянке. Стакан лёгкого грузинского вина никому не помешает, даже с утра.
Сосед вытащил из чемодана бутылку Гурджаани, разлил по стаканам. Они чокнулись и выпили залпом, после чего к Николаю вернулась нормальная речь, и он коротко и складно рассказал, что живёт он в Крыму, там у него виноградник, но сам он любит красное сухое, а виноград у него для белого столового вина. Потому иногда он ездит к друзьям в Тбилиси отдохнуть и расслабиться от монотонности дней своих. Вчера поезд пришёл поздно, друзья на телефонные звонки не отвечали, и он решил поужинать.
– А где здесь можно прилично поужинать? – спросил он, и сам себе ответил. – Только там, на горе.
И Николай махнул рукой в сторону горы, куда на вершину тянулась нитка фуникулёра. Веня уже знал, что на вершине располагается парк имени Сталина и стоит телевизионная вышка, в основании которой находится достаточно дорогой ресторан.
Николай, тем временем, продолжал:
– Пришёл. Столики, понятно, все заняты, но это для посторонних. Сунул в руку швейцару – столик тут же нашёлся. Сел, сделал заказ, жду, потягиваю вино, осматриваю публику. Тут ко мне подходит малодой парень и говорит, мол, Вас ждут друзья у входа. Внутрь их не пускают. Я выхожу. После залитого светом зала, снаружи кажется, что чернильная тьма. Только сдела шаг из двери, мне прямо между глаз кто-то ка-ак жахнет. Я отключился. Очнулся, когда меня стали переворачивать и светить в глаза фонариком. Кто-то из тьмы говорит: «Братцы, это же не он». Тут меня аккуратно поднимают под руки, отряхивают пиджак и брюки, затем с многочисленными извинениями ведут в зал, усаживают за свой столик и начинают поднимать тосты за моё здоровье. Накачали дорогим коньяком и привезли на машине в гостиницу.
