Глеб прикрыл глаза: терпеть, только терпеть, чтобы не выдать себя. Стрельба, лай собак сводили с ума, он готов был сделать что угодно, лишь бы поскорее остановить этот кошмар.
Страх, боль в теле, ужас от близкой смерти – он все выдержит, преодолеет. Надо терпеливо ждать, и тогда фашисты уйдут.
Трое разведчиков затихли на своих местах, слились с деревьями, с ветром, со снегом – с природой вокруг. Собака, которая заходилась в хриплом лае внизу, наконец успокоилась, отвлеклась на что-то другое.
Цепочка автоматчиков двинулась дальше, отдаляясь от спрятавшихся разведчиков.
Алтын, который успел забраться на самые тонкие ветки наверху, прошептал:
– Они вернутся! Нельзя вниз.
Шубин кивнул в ответ – да, придется сидеть так дальше и ждать, пока не закончится рейд.
Он вдруг понял: не надо вниз! Наоборот, надо подняться еще выше, как можно выше. Обзор с вершины ели – это возможность, которую он так долго искал, чтобы получить сведения о вражеских позициях. Сверху в бинокль они смогут увидеть, что происходит на подступах к Умани. Больше никак, это самая подходящая точка для наблюдения.
Командир поднял голову и зашептал младшему лейтенанту:
– Спускаться не будем, останемся на вершине. Надо будет подняться как можно выше. С верхушки сможем вести наблюдение. По-другому никак! К поселку не подойти, там охрана по периметру выставлена на каждом метре.
Алтын согласно кивнул и тут же начал выполнять приказ командира. Он на удивление легко двинулся наверх, осторожно проверяя ногами каждую ветку. Они гнулись, раскачивались под его весом, но выдерживали.
Глеб протянул ему свой бинокль:
– Держи.
Шубин понимал, что лучше всего исполнить его замысел сможет именно младший лейтенант Оспанов. Он самый легкий и ловкий из них, по веткам передвигается легко и свободно словно цирковой акробат. А значит, поднимется максимально высоко и сможет рассмотреть расположение немцев. Да, парню придется провести еще несколько часов без отдыха и сна на пронизывающем ветру. Но это нужно сделать, чтобы выполнить боевую задачу.
Оспанов за время вылазки, казалось, научился понимать командира без слов. Он подхватил бинокль за ремешок, повесил его на шею и черной тенью скользнул еще выше. Его тонкая фигурка слилась с мохнатыми еловыми ветками и черно-серым небом и вскоре оказалась почти на самой макушке хвойной стрелы.
Там Алтын вытянулся, чтобы распределить вес, и поднял бинокль к глазам, стараясь в предрассветной темноте рассмотреть, что происходит на линии обороны возле Умани.
Шубин тихо окликнул второго разведчика, Виктора Волченко:
– Держишься?
– Угу, – буркнул тот, с трудом удерживаясь на ветке у самого ствола. От сильного озноба его ощутимо трясло, тело едва слушалось.
– Давай, крепись. Как обратно пройдут, можно будет спуститься, – предупредил его Шубин.
Он решил дать парню передышку, чтобы тот смог одолеть путь назад. А пока они с Алтыном будут вести наблюдение, по очереди забираясь с биноклем на вершину ели.
Снова вдалеке раздался лай собак. Разведчики замерли. Цепочка фашистов медленно прошла в обратном направлении. Когда стихли шаги и бряцание оружия, капитан с облегчением выдохнул – опасность миновала.
Наконец, разведчикам можно было осторожно спускаться на землю. Алтын поспешил вниз, в бинокль он ничего разглядеть не смог, кроме неясных серых теней – было еще слишком темно, чтобы вести наблюдение.
Дрожащий в лихорадке Виктор попросил:
