В мире хищников все решает не сила и острота клыков, а терпение. Значит, кто-то кого-то пересидел, раз Леонард теперь на побегушках.
Издержки моего добровольного затворничества – я не знаю, что почем.
– Что им от меня надо? – я сглотнула.
Происходило что-то странное, что выбивалось из обыденности за последний год. Но выяснить это можно только у мальчиков, шестерки не расскажут.
– Мне не докладывали, – Леонард поморщился. – Решай, идешь добровольно-принудительно или принудительно? Руслан сказал привезти. Хочешь так, а хочешь в мешке, но привезу точно.
Я осторожно отлипла от машины, поправляя майку, и решила:
– Поехали.
Мы выдвинулись на машине Леонарда – ярко-красном кроссовере «ауди».
Сложенная джинсовка лежала на моих плотно сжатых коленях. Я немного нервничала. Во-первых, Леонард мог меня обмануть, но пока мы двигались хорошо знакомой дорогой к «Авалону». Во-вторых, меня беспокоила встреча с парнями.
Леонард выглядел спокойным. Поглядывал в зеркало заднего вида, жевал зубочистку и чуть ли не насвистывал. Не помню за ним такой привычки… Наверное, бросает курить.
– Ты же в полиции служил? – голос в тихом салоне, где даже шелеста шин не слышно, показался неожиданно хриплым. Прокуренным. – Что изменилось?
– Ничего, – фыркнул он. – Я и сейчас служу.
Как мило. Оборотень в погонах, какая тонкая ирония…
– А как мальчики тебя взяли? – весело поинтересовалась я. – Ты же, как шакал противный… Шкура продажная.
– Ты меня пытаешься оскорбить? – усмехнулся Леонард со странным удовольствием, будто знал, что я на него злюсь. – Не получится, так и есть. Продажная.
Он вписался в поворот на парковку клуба и процедил:
– На месте.
У меня подпрыгнуло сердце, когда я взглянула на неоновые огни, пляшущие на здании.
Второй день подряд меня приводили в клуб. У такой настойчивости должна быть причина. Я покосилась на Леонарда: он выглядел беззаботным.
Я напряглась, как собака в ожидании пинка. Я давно ничего хорошего не жду от жизни. Считайте, это предчувствие. Всерьез мальчики меня не обидят… Но все куда хуже, чем я предполагаю: они ведут себя слишком необычно.
Мы парковались на стоянке для вип-господ. Как раз между тачками парней. Такой интересный бутерброд получился из здоровенного джипа, пикапа, и маленькой «ауди» посередине.
Я выбралась из машины, скрывая злость. Я не хочу здесь быть, но как всегда, делаю то, что хотят они. Разница в том, что раньше мне это нравилось.
В первое время я вообще мало что понимала.
Как и все, слышала о них истории – о Звере, о Руслане. Знала, что они таскают девушек для развлечения, но не думала, что стану одной из них.
Мне казалось чем-то невероятным привлечь их внимание. Но все же привлекла. Как потом объяснил Руслан, когда мы втроем лежали и перебирали друг другу волосы, дело было в беззащитном выражении лица, худобе, и маленьком размере. Я выглядела, как жертва. Это пробуждает азарт, пояснил он.
Меня притащили в клуб, постепенно я обжилась.
Мы часто втроем проводили время в общем зале, было видно, что отношения у нас близкие. Мы их не скрывали.
Я осваивалась в новом мире, и он оказался совсем не таким, как наш. Некоторые вещи шокировали. Свои правила, своя жизнь… Своя смерть.
В мире оборотней чаще убивали. Я словно окунулась в средневековье, где жизнь не стоит и гроша. Здесь на всех смотрели, как на мясо. Иногда в общем зале я замечала нечеловеческий взгляд Зверя, он провожал им людей с видом хищника. Я понимала, что он без терзаний сожрет любого, приди ему такая блажь… А если учесть, что мяса им нужно много, то и вовсе становилось жутко. Но потом я заметила, что на меня смотрят иначе и успокоилась. Меня не съедят. Меня любят.
