Вот вроде как эта Любовь говорила правильные вещи, но звучали они для Эллы унизительно до искр из глаз, хотя она не могла бы сформулировать причину своего отторжения.
Водительница едва ли хотела уколоть или обидеть. Она, видимо, искренне считала, что так проявляет сочувствие к девочке с ОВЗ. Но слащавый тон было просто вытерпеть невозможно!
Звучит так: «Ты – сирая и убогая, поэтому я буду говорить с тобой нарочито ласково». Даже «Джокер!» от гадкой воспитателки Элле было услышать приятнее, честное слово! Ведь в тот момент она не ощущала себя настолько уязвлённой и убогой.
Когда Любовь в очередной раз назвала девочку неуберегой, та твёрдо произнесла:
– Меня зовут Элла. Попрошу обращаться ко мне по имени! – и горделиво задрала голову.
Кажется, Любовь обиделась.
– Скажите-ка! – процедила она. – А Ваше Величество к вам не обращаться?
– Можно Элла Фёдоровна.
Интересное дело! Как быстро некоторые люди переходят от снисходительного сочувствия к злости, если их порыв не был оценён! И сразу лицо Любови стало похоже на подсохшую овсянку, а глаза превратились в мелкие чёрные изюминки, которыми мама Эмма украшала кашу…
– Вероничка, я хочу, чтобы и ты это поняла, – серьёзно сказала Элла. Дочь внимательно посмотрела на неё, ловя каждое слово. – Если человек не такой, как все, у него какие-то проблемы… со здоровьем, он не может ходить, у него костыли или ожог, это не значит, что он заслуживает снисхождения. Понимаешь, что значит это слово? Между сопереживанием и жалостью есть разница! Такие люди не хотят, чтобы их жалели! Это может быть очень обидно! Ко всем нужно относиться по-доброму – ну, кроме совсем уж гадких людей, которые нарочно делают зло, – но не… свысока.
Хочется верить, что дочь поняла.
– Кстати, о гордости, – вернулась Элла к истории.
Побывав с хозяйкой на массаже первый раз, Жюль внимательно пронаблюдал за манипуляциями специалиста и заявил, что теперь сможет так и сам.
– Даже не думай! – предостерёг «надсмотрщик» Артур.
– Я всю последовательность запомнил! Здесь так себе интернет, но дома смогу подключиться, чтобы изучить вопрос углублённо, как и другие техники массажа! – горячо убеждал Жюль. – Я хочу быть полезным для Эллы!
– Ты можешь не рассчитать силы и травмировать девочку своими железными лапищами! – возразил массажист.
– Боюсь, вы ошибаетесь, либо недостаточно осведомлены о том, как я устроен. Моя конструкция адаптирована для взаимодействия с детьми. Я же не Терминатор, хотя тоже являюсь кибернетическим организмом. У моих лап гибкие суставы. Внутри у меня амортизирующие вставки. Гидравлика. Движения плавные, а сила сжатия не превышает допустимый уровень. Плюс в меня встроены адаптивные сенсоры… Я не причиню вреда ребёнку!
– Пусть реабилитацией Эллы занимаются профессионалы, – постановил инженер Артур. – Так, Джуниор Жирафчик, необходимо прописать тебе ограничения на сей счёт, чтобы ты о подобном даже помыслить не мог!..
– Ой, не надо! – Жюль мило прикрыл мордочку лапками.
– Да, ограничения – это больно, – согласилась Элла.
– Вот! Ты-то меня понимаешь! – с жаром заговорил Жюль. – Боли я не чувствую, но не хочу, чтобы мне прописывали, о чём можно помышлять, а о чём – нет. Я вполне успешно функционирую самостоятельно. Скажи ему, Плюша, скажи!..
– Да! – подтвердила девочка.
– И ещё. Меня давно зовут Жюль, а не Junior Giraffe Interactive Emotional Companion! Попрошу обращаться ко мне по имени, Артур! – сказал плюшевый друг, горделиво задрав голову.
