– Люди должны захотеть, нет, возмечтать заказать такую же игрушку для своих чад ещё до того, как поймут, зачем вообще им нужна огромная лампочка-робот!
– Лилия, в первую очередь нужно думать о том, чтобы у столь значимого человека, как господин Калиновский, не возникло нареканий, – осадил Корней. – Тогда можно будет рассчитывать на финансирование какого-нибудь другого проекта!
«А в чём между ними разница?» – тоскливо подумала Элла.
– Будем программировать игрушку на принципах машинного обучения, – подал голос Паша. – Создадим алгоритм, который будет не только запоминать, какие цвета успокаивают ребёнка, но и адаптироваться в зависимости от истории взаимодействий. Чем больше данных мы соберём о ребёнке, тем точнее будет реакция. Это позволит игрушке выстраивать более персонализированное общение, опираясь на опыт. Через месяц использования лампочка сама предложит родителям рекомендации по взаимодействию с ребёнком, основываясь на накопленных данных.
– Я думаю, игрушке нужно сделать руки! – вдруг выпалила Лиля. Все повернулись в её сторону. Нет, неправда. Многие и до этого смотрели на девушку. Кроме Павла. Тот всё время исподволь поглядывал на Эллу. Лиля выглядела как человек, нарисованный нейросетью. В ответ на умение людей создавать совершенных роботов природа вылепливает идеальных людей. Только прекрасная Лиля считала себя заложницей образа и жаждала доказать миру (если верить психологам, то на самом деле маме и папе), что она не только эффектная девушка, но и личность. Поэтому на совещаниях показывала свою значимость, произнося пафосные лозунги или выдвигая причудливые идеи. Над ней тоже беззлобно подшучивали.
– А что вы так смотрите на меня? Игрушка даже не разговаривает! Так хоть чай ребёнку сделает или обнимет!
– Это… анатомически странно, даже жутковато. Представляю: стоит лампочка… и тут у неё начинают «вырастать» руки… загребущие, – сардонически рассмеялся Паша. – Да парнишка напугается и вообще никогда не заговорит, если такое увидит!.. Но звучит оригинально!
Бурное совещание затянулось до вечера. В итоге инженеры «Инотрона» определились с планом работы над заказом.
– У нас получится удобная, предсказуемая система, которая поможет стабилизировать эмоции ребёнка, – подытожил довольный руководитель отдела. – Давай, Лилия Дамировна, заканчивай совещание своей любимой фразой!
– И всё-таки нужно непременно сделать кастомизацию! – с чувством резюмировала менеджер продукта, как она это делала всегда.
Элла покидала зал, шаркая ногами так, словно старалась прилипнуть к полу. Жаль, что она не может менять цвет в зависимости от настроения. Какой оттенок выбрать для выражения острого разочарования из-за итогов совещания? У него и нет цвета. Это клубящаяся пустота.
«Стандартная схема!» Опять! Лампочку отшлифуют до безликости!
Да чёрт бы побрал эти стандарты!
…
Элла не собиралась делать роботов личностями в прямом смысле этого слова. Во-первых, это невозможно.
Во-вторых, им и незачем становиться «настоящими». Роботы с искусственным интеллектом создаются, чтобы помогать, а не заменять людей.
Элла просто хотела вдохнуть в них… частичку души, что ли! Хоть в игрушки. Ребёнку необходима толика магии – женщина была в том убеждена! Воспоминания о своей любимой игрушке с искусственным интеллектом – огромном плюшевом жирафе Жюле – до сих пор вызывали у неё приливы щемящей нежности. Тёплые чувства она пронесла через всю жизнь. Элла хотела, чтобы и у других детей оставались такие же воспоминания.
