– Хорошо.
– Тогда показывай дорогу, а я буду рядом.
Дальше они двинулись в следующем порядке: Впереди, шел Амахен, за ним Икам, а завершала процессию ослица, которую под уздцы вела Лихара.
Пройдя несколько километров, Амахен обернувшись, довольно сообщил, что за ближайшим холмом они уже смогут увидеть город Даалаг.
Тропа повела в сторону, в обход невысокого холма. Амахен словоохотливо пояснил, что за холмом путь им преградит глубокий овраг. Проход через овраг лежит дальше по тропе.
Когда они подошли к проходу, Амахен, идущий впереди, сдержанно застонал. Дальше тропа проходила по неширокой дамбе-перешейку, пресекающей глубокий овраг, глубиной метров в десять, а шириной, в различных местах, до пятидесяти.
У входа на дамбу в кружок сидело человек пятнадцать, одетых в лохмотья и звериные шкуры. В руках у них были палки различной длины. В центре толпы сидел, явно, главарь, в серой тунике, подпоясанной широким кожаным ремнем, с медными бляшками. За поясом у него торчал кинжал в ножнах, а в руке он держал, короткую дубинку с металлическим фигурным набалдашником. Сидел он в картинной позе, подбоченясь и, с хищной улыбкой, глядел на путников. Сидящий рядом с ним, оборванец, вскочил и радостно заголосил во всё горло.
– Эй вы, несчастные, разве вы не знаете, что за проход по дороге, нужно платить! С каждого из вас, по сиклю серебра, еще по одному за осла и за женщину. Итого шесть для ровного счёту!
Мастерство быстрого счета без калькулятора, вызвало одобрительный смех всей шайки.
Икам встал рядом с Амахеном.
– Это еще кто?
Внезапно, посеревший от страха, Амахен. сдавленным голосом просипел.
– Это воины Урибах, бродяги и разбойники. Боже, у меня нет таких денег!
– Ваш Правитель сильно рассердится на меня, если я побью кого-нибудь из них, или случайно покалечу, или, даже, убью?
– Они все – вне закона! Если бы можно было, истребить всех Урибах на земле! Но, они порождения злых духов, и нет на них управы!
– Это упрощает задачу. Слушайте меня. Когда я расчищу тропу, быстро проходите на ту сторону, и отправляйтесь в город. Я вас догоню.
С этими словами Икам снял с плеч колчан и заплечный мешок и передал их, оробевшему Амахену. Затем, не теряя времени даром, он встряхнул тюк со шкурой, а когда шкура развернулась, крутанув её над головой, надел её как пальто с капюшоном, вдев руки в рукава и надвинув голову зверя до бровей. Запахнув шкуру как кимоно на груди, он туго затянул пояс, сшитый из двух львиных хвостов так, чтобы узел оказался слева. Икам торопился приготовиться к бою до того, как его противник опомнится и пустит в ход булыжники, самое грозное оружие неолитического пролетариата. Облачившись в шкуру, которая, могла защитить его от мелких камней и скользящих ударов, а густая грива прикрыла голову, он заученным движением, примкнул наконечник к древку. Тесак, заткнутый за пояс, оказался скрытым под шкурой, но Икам знал, что, при необходимости, он может легко его извлечь.
– А теперь слушай меня, помесь осла и шакала! Я – Икам! И сейчас я, со своими людьми, пройду по проходу на ту сторону! И если вы не будете, путаться у меня под ногами, то обещаю, что никого не убью и не покалечу! Прочь с дороги! Я иду!
Икам хорошо представлял психологию такой стаи. Сначала, он озадачил её своим внезапным превращением, а теперь, действуя быстро и нагло, рассчитывал вызвать у противника растерянность, которая помогла бы ему достичь своей цели без кровопролития.
