Икарус - страница 27

Утром, когда я ещё лежал в постели с больной после выпитого вина головой, в мою камеру заявилась всё та же конвойная команда. Дали мне десять минут привести себя в порядок и снова повели по роскошным коридорам резиденции Дома Варбургов.

Наконец, наша процессия подошла к резной дубовой двустворчатой двери, находящейся в торце одного из коридоров. Офицер постучал и распахнул тяжёлые створки, сделав мне рукой знак войти.

Я оказался в просторной ярко освещённой несколькими электрическими фонарями комнате. Высокие окна были плотно закрыты занавесями. У стены, противоположной двери, через которую я вошёл, стоял большой овальный стол с резными ножками причудливой формы. Каждая представляла собой три змеи, сплетённые между собой. За столом сидел человек, внешним видом больше всего напоминающий королевского клерка средней руки, что совсем не вязалось с роскошным убранством его кабинета. Очки на круглом тщательно выбритом лице, тёмные жидкие волосы, обрамляющие обширную лысину – всё это довольно забавно контрастировало с окружающей обстановкой.

Я остановился метрах в трёх от стола напротив хозяина кабинета, ожидая указаний.

– Садитесь, Орсолини – человек слегка кивнул на ближайший ко мне стул.

Пока мой собеседник молчал, я рассматривал узор, выполненный из маленьких тщательно подогнанных друг к другу пластинок дерева различных цветов и занимавший большую часть поверхности столешницы. Это были три переплетённые змеи – герб Банкирского Дома Варбургов.

– Орсолини – наконец оторвался от своих бумажных дел мой собеседник – Мы хотим предложить вам дело, для которого, по нашему мнению, вы подходите лучше всего.

Я вопросительно посмотрел на него, но промолчал. Служба в корпорации Герцога приучила меня не задавать лишних вопросов. Если надо, начальство и так всё скажет, а не надо – значит, и знать этого не следует.

– Мы собирали о вас справки – меж тем продолжал человек – И теперь знаем о вашей жизни всё. Да, я забыл представиться. Фабрицио Голдини, директор Департамента Безопасности Банкирского Дома Варбургов.

Говоря всё это, мой собеседник смотрел на меня с таким видом, будто хотел сказать, что я для него прозрачен, словно горный хрусталь. Интересно, что за справки они там собирали? И что это за странный вчерашний тип в зале под нарисованным небом? Вчера во время ужина я долго размышлял над этим происшествием. Что хотел он сказать этой своей фразой? Какого мира он хозяин? Размышляя, я всё больше стал склоняться к мысли о том, что у сеньора просто мания величия. Я подобные вещи в жизни встречал не раз. Вот, например, был у нас на фабрике неплохой главный инженер. А когда поставили его управляющим, возомнил себя чуть ли не самим господом богом.

– Смею вас заверить – произнёс Голдини – Мы перебрали достаточно кандидатов.

Кажется, задумавшись, я что-то пропустил. Но что за дело они хотят мне предложить? Ради чего со мною носятся, как со свадебным поросёнком? У нас в Сицилии существует такой обычай: когда назначается день свадьбы, обычно, за полгода, выбирается самый красивый молочный поросёнок. И все эти полгода хрюшка живёт, словно принц крови. Его кормят разными поросячьими лакомствами, моют по три раза на дню и даже одевают в специально сшитые одежды. А в день свадьбы закалывают и съедают.

– Вы, наверное, хотите узнать, ради какого дела здесь находитесь? – в этой фразе совершенно не звучало никаких вопросительных интонаций. В принципе, оно и верно – и так ясно, что мне не терпится это узнать. Но мой собеседник, тем не менее, кинул на меня взгляд, который можно было понять, как разрешение задавать вопросы.