– Ради него на все, да? Тогда звони! Хочу услышать, как ты скажешь, что принадлежишь мне и что сама пришла сюда. Звони!
– Ты его не тронешь?
– Я трону тебя! Готова расплачиваться за него?
Кивнула и увидела, как исказились черты Ахмада. Как он побледнел. Отпустил меня и кивнул на сотовый. Я набрала номер, тяжело дыша и ожидая пока ответит Азим. Это был тайный номер, который знала только я и должна была на него звонить если что-то случится. У меня был такой же сотовый, но я его выбросила чтобы Азим не звонил и не нашел меня. Я все тогда продумала. Не смогла смириться с потерей сына.
– Да! Вика!
– Азим!
– Где ты? Что с тобой? Тебя похитили?
– Нет! Я сама ушла… я теперь принадлежу Ахмаду ибн Бею. Я его любовница и ушла к нему добровольно. Не ищи меня, пожалуйста.
Говорю, а у самой глаза наполняются слезами и не потому, что вру Азиму, а потому что больно говорить о себе такое, больно осознавать, что, взлетев так высоко я упала теперь ниже самого дна. Тот, кто хотел назвать меня, своей женой теперь относится ко мне как мусору…
– Ты врешь! Он заставил тебя, да?
– Нет…я сама пришла к нему. Добровольно. Я хочу принадлежать ему.
– Зачем ты это сделала, Вика?
– Потому что…потому что я люблю его!
Вскинула взгляд на Ахмада, но ни один мускул на его лице даже не дрогнул. Он стоит и смотрит на меня, сжав губы в тонкую линию. И не знает, что я говорю правду. Я люблю пего…действительно люблю своего страшного палача, люблю человека, который причинил мне столько боли и еще причинит. Но он единственный кто может найти моего мальчика. Потому что он сам дьявол.
Отключила звонок, продолжая смотреть ему в глаза. Отобрал у меня сотовый, отшвырнул в сторону. Сделал шаг ко мне, а я один назад от него. Рывком схватил за шею, заглядывая в глаза.
– Ты что наделала…Вика? Ты зачем убила нас?
Его голос прозвучал надломлено, надтреснуто, так как будто сейчас из его огромных до невыносимости красивых больших глаз сейчас потекут слезы. Они заблестели, стали влажными и я сдавила руки в кулаки чтобы не вскинуть их и не дотронуться кончиками пальцев до его ресниц.
Что я могу ему сказать? В свое оправдание? Что иначе он убил бы меня? Что я испугалась?
– Спасалась от тебя…
– И в итоге сама пришла ко мне…приползла на коленях.
Стою перед ним трепеща…я уже давно другая. Меня изменила разлука, меня изменил он сам, меня изменило рождение нашего ребенка. Я не пришла сюда показать свою гордость, я приползла сломленная, показать ему насколько я готова склонить голову. Я больше не та Вика, которая мечтала сопротивляться, хотела войны, хотела бежать… я пришла обратно просить.
– Приползла…хочешь я встану на колени и буду умолять тебя. Я сделаю все что ты хочешь, Ахмад.
Произнесла его имя, и он вздрогнул всем телом. И я вместе с ним. Потому что его имя перекатывается на моем языке, и я понимаю, что мне нравится его произносить. Это имя стало частью меня, это имя вплелось в мои вены, потекло по ним, закипело вместе с адреналином, оставляя отпечатки внутри всего моего тела.
– Все что хочу…наверное надо было раньше…Теперь поздно умолять, Аллаена.
– Прошу тебя…дай мне шанс, дай нам шанс. Я пришла к тебе сама.
– Запомни то, что ты сюда пришла ничего не меняет! То, что ты сюда пришла говорит только о твоей наглости и…глупости. Ты совершила ошибку!
Повернул меня к себе схватив за плечо, всматриваясь в мое лицо. Пусть я совершила ошибку! Пусть! Я бы сделала это снова! Я бы снова пришла к нему, потому что больше не к кому.
