– Не сказал, потому что не посчитал нужным.
– Я мог жениться на дочке любого залётного авантюриста – сколько их тут было – и убраться наконец-то с этого острова! Подальше от тебя!
– Тебе не нужна женитьба, тебе нужно повзрослеть, – устало ответил Герцог.
Смерив отца гневным взглядом, Ильхо поднялся, откланялся и вышел из столовой. Пёс с космами палевой шерсти лениво высунулся из-под стола и посеменил за ним следом.
– Кажется, у меня начинается мигрень, – глухо произнесла Регина перед тем, как подали десерт.
– Не может быть!
– Да.
Этерь солнечно улыбнулась – широко, с прищуром, так, что затмила собой даже солнце, поднимающееся над горизонтом. Стояла несусветная рань, но она уже сидела за гончарным кругом, исправно выполняя то, что приказывал Барудо. Глина в её руках казалась такой послушной, что Мартия то и дело задерживала взгляд на пальцах, придающих форму будущему изделию.
– Ловко у тебя получается, – пробормотала она.
– Лучшего подмастерья и пожелать трудно! – отозвался довольный Барудо, возившийся в глубине лавки в потёмках. – Вчера допоздна сидела, пока я её не прогнал.
– Невероятно, – Этерь так и светилась сегодня. – Глина такая мягкая – никогда бы не подумала, ведь потом она становится твёрдой как камень. Но и очень хрупкой тоже… Хочешь попробовать?
Мартия замотала головой. Ей некогда пачкаться. Скоро нужно будет возвращаться на кухню.
– Давай рассказывай. – Она опустилась на колени около низкого табурета, на котором сидела Этерь, и вплотную придвинулась к подруге. – Вы правда целовались?
– Да.
– С ума сойти…
– С чего вдруг?
– Ты и Герцогов сын!
– Прекрати говорить так, будто это что-то невероятное. Мы любим друг друга.
– Ты же говорила, что его нужно проучить.
– Одно другому не мешает!
– Но… – Мартия пребывала в замешательстве. Как бы это сказать? – Ты уверена, что он говорил что-то про любовь?
Этерь остановила круг и посмотрела на неё так серьёзно, даже немного строго.
– Если он так сказал и поцеловал меня, как это может быть чем-то другим? Хорошие люди не разбрасываются своими словами.
Мартия не знала, что на это ответить. Хорошие люди не должны бы разбрасываться своими словами… Но она слышала, что такое случается.
– Я верю людям. – Этерь продолжила работу. – Все, кого я здесь узнала, хорошие люди. И Ильхо тоже.
Мартия лишь хмыкнула. Дай-то Бог, чтоб так и было.
– Почему ты думаешь, что твой отец здесь? – спросила она вдруг. – Раз ты его даже не помнишь.
– Так мне сказали.
– Кто?
Каждый раз, когда Этерь вспоминала прошлое, она хмурилась.
– Должно быть, мать или кто-то ещё. А может, он сам, когда я была ещё совсем ребёнком.
Мартии это было странно. Она пыталась представить, каково это – потерять память, но не могла. Вся её жизнь была перед ней как на ладони: детство, заботливая семья, родной городок, отчаянный поиск работы среди нищеты и её билет в сытую, мирную жизнь на этом сказочном острове. И вот она здесь. Всё просто, никакой путаницы.
– Я чувствую, что он здесь, – уже уверенно отвечала подруга. – Меня ведёт провидение.
– Ты так думаешь?
– Так сказал мне Руго, священник. Он сказал, что для всего на свете есть предназначение свыше. И что, если я преодолела столько препятствий, чтобы попасть сюда, меня точно ведут высшие силы. Всё не просто так.
Мартия была богобоязненна, но в церковь не ходила. А Этерь говорила обо всём божественном без раболепства, словно имела на это право, – и это снова изумляло её.
