Ильхо - страница 6

– Хей? – позвал его Тео.

– Ты же знаешь, нам нельзя.

Тео кивнул.

– Но хотел бы?

Ильхо повернул голову, чтобы посмотреть в темные глаза друга, и кивнул.

Со стороны танцующих, от костра, доносились буйные, веселые выкрики, музыка сделалась бодрее, прибавилось барабанов.

– Пошли!

Ильхо первым подскочил, стряхивая тоску, как песок. Голова закружилась, но это быстро прошло. Тео поднялся медленно, не спеша; он всегда двигался плавно, что было ему на руку, когда они катались на волнах, где его, Ильхо, порывистость могла порой обратиться неудачей.

Они побежали к свету.

Люди вокруг были либо пьяны, либо полностью отдались танцу – уже и не различить. Да и сам Ильхо с головой окунулся в ритм музыки, в голоса поющих, в шум прибоя и треск толстых веток в костре – таком высоком, что человек не смог бы перемахнуть через него, таком жарком, что взгляд опаляло. Отсветы оранжевого освещали толпу с земли, отсветы розового – с неба. Он сам не понимал, как двигается его тело: тому не нужен был разум, чтобы трястись, зарываясь ступнями в песок, чтобы стать одним целым с другими телами, мужскими и женскими, раскачивающимися и извивающимися, без слов чувствующими друг друга.

Можно было даже закрыть глаза и все равно продолжать двигаться – так было даже лучше, и Ильхо уже не знал, куда запропастился Тео…

Но когда он все же приоткрыл глаза, то увидел завораживающую картину. Ближе всего к пламени, словно не боясь ни жара, ни искр, оторвавшись от толпы, танцевала девушка. С наброшенным поверх голого тела куском рыболовной сети. Она танцевала сама с собой и с костром, дразня пламя неосторожными движениями, встряхивая темными волнами мягких волос и быстро, совсем неизящно кружась на месте.

Это вырвало его сознание из забытья. Словно зачарованный: то ли этим дикарским танцем, то ли дурманом травы – Ильхо сделал шаг в сторону костра.

* * *

В этот день Барудо закрыл гончарную лавку поздней ночью. С тех пор как сын отправился искать лучшей жизни на Большой Земле, работы прибавилось. Надо было бы присмотреть себе подмастерья, но тоска по мальчику все время останавливала. Тот даже не поговорил с ним перед тем, как под покровом ночи отплыть к каравану у острова Встречи. Герцог лично передал Барудо, что накануне сын слезно просил выбить ему место на грузовом судне.

А вдруг он вернется? Вот скоро вновь придет караван, и его мальчик объявится в лавке как ни в чем не бывало…

Но это все, конечно, были пустые мечты.

Завтра. Завтра он прямо с утра пораньше отправится к Аурии. Ее дочь давно себе работу подыскивает – надо дать шанс смышленой девушке.

Закрыв дверь на один лишь засов и прихватив с собой флягу с кислым вином, Барудо отправился в свою хижину.

С единственной улицы их городка, пролегающей вдоль берега, открывался вид на океан. Нужно было пройти всего несколько домов и подняться на скалистый холм по крутой тропинке – и он уже дома. Но Барудо отчего-то захотелось побыть под открытым небом и допить вино, глядя на сизые волны.

Он не свернул в сторону хижины, а спустился вниз, к каменистому берегу, где нашел валун поровнее и уселся на него. Грустно пить в одиночестве, а так хоть прибой говорит с ним.

Во фляге оставалась пара глотков, когда Барудо заметил движение в воде. Он напряг зрение, силясь разобрать, не показалось ли ему. В самом ли деле что-то черное барахтается в темных, с розовыми бликами на гребешках, волнах? Или это просто прибитое к камням бревнышко?