Илиш и плетеные истории - страница 9

– Черный Колдун ненавидит все, что ему не служит. А как ему будет служить мастер цветных витражей или мастер по росписи? Ему нужны лишь мечи, ну и кузницы, что бы ковать эти мечи, – ответил Вашаг.

– Тише! Пришли уже! – рявкнул конвоир.

– Да-а-а… Таких темниц я не видал, – протянул один воин. – Ни тебе решеток, ни тебе цепей. Даже замки и кандалы не нужны.

– Нашел чему радоваться! В темницу хоть солнышко иногда заглядывает, а тут, поди, темень беспросветная! – ответил ему Йалов.

Вход в пещеру был высотой в три-четыре человеческих роста. По бокам стояли две скалы, обтесанные под колонны; и еще одна скала, как перекладина, лежала поверх них. Над входом, на перекладине, в скале была выбита какая-то надпись. Вашаг понимал язык северян, но букв их читать не мог.

– Еду надо заслужить: «Нет руды, нет еды»! – произнес пожилой охранник пещеры и костлявым пальцем указал на надпись над входом.

Конвоирам не терпелось вернуться обратно в Черный город:

– Давай, забирай пополнение!

Один из охранников пещеры состроил кислую рожу, но все же встал и подошел к пленникам. Он разрубил мечом канат, связывавший Вашага с остальными пленниками. Двое других охранников, взяв Вашага за плечи, подвели его к входу в пещеру. «Сильно не кричи, а то летучих мышей в небо поднимешь, потом они нам до утра покоя не дадут!» – процедил охранник, и толкнул Вашага в глубь пещеры, в самую темноту.

Вашаг почувствовал, как падает вниз. В темноте он ничего не видел. Конечно, он закричал (хотя позже в этом не признавался). Его крик еще эхом блуждал по ущелью, как следом за ним отправили следующего пленника, а потом третьего и так всех остальных.

Часть четвертая,

в которой Илиша приглашают на пир к великому хану

Из суровых северных чащ вернемся к нашему герою (сам он, конечно же, и не подозревает, что уже стал героем нашей истории). После встречи с Вашагом жизнь Илиша мало изменилась. Он по-прежнему все свободное время проводил в сарае в полном одиночестве. Хотя после истории с попавшейся в корзину рыбой окружающие начали подмечать в его плетении какую-то пользу. Однажды отец спросил Илиша, сможет ли тот сплести для него стул. «Конечно!» – ответил мальчик. Правда, Илиш, желая показать отцу все свое умение, вплел в спинку стула слишком много «цветочков» («цветочками» Илиш называл самые сложные свои узоры). Отец счел стул детским и отдал его сестре Илиша. Больше отец не просил Илиша плести для него. Еще один раз сестренка попросила его сплести куклу – Илиш не стал ей отказывать. Кукла получилась красивая, совсем как настоящая.

– Илиш! Хватит играться со своими веточками! – дети с улицы позвали Илиша.

– Это вовсе не игра! Это важно! Это нужно для… – Илиш запнулся.

– Кому нужны твои плетеные безделушки?! Идем играть!

– Это нужно всаднику! – Илиш не знал никого кроме всадника, кому пригодилось его увлечение (впрочем, Илиш никогда не задавался вопросом для чего он плетет – он плел потому, что ему это нравилось).

Ребята убежали играть на верхнюю поляну, Илиш же остался в сарае. После встречи с всадником он задумал сплести целую сбрую. В деревне ни у кого не было настоящей боевой сбруи, а Илиш не успел запомнить всех деталей сбруи коня всадника. Чтобы заполнить пробелы в знании, Илиш сделал вид (он ненавидел притворяться), что хочет отправиться с отцом на пятничный базар. Весь день Илиш ходил с отцом между лавками с рогами и копытами, только ради того, чтобы улучить минутку и сбегать посмотреть на сбрую коней воинов хана. Пока всадники бродили по оружейным лавкам, Илиш рассматривал их коней. И сбрую. Он старался удержать в памяти каждую деталь, каждое крепление (память на формы и цвета у Илиша была замечательная). Детали, которые запомнить было сложно, он наспех сплел из обрывков старой веревки.