Давид закончил работу в девять, что было больше рабочего дня. С непривычки он не смог сразу включиться в работу, поэтому частенько отвлекался. Штерн безумно устал, у него не было желания не читать, не писать, не пить, он просто хотел спать. Он нигде ещё не поселялся, поэтому предпочел ночевать прямо в своём кабинете. Давид снял обувь и бухнулся на кожаный диванчик, выключив настольную лампу. Майор был слишком уставший, чтобы заставить себя поужинать, да и есть было нечего. День начинался прекрасно, но закончился очень тяжело. Давид спустился с небес, и теперь он, простой смертный, должен вкалывать как проклятый, независимо от его прошлых заслуг.
Засыпая, он ни о чем не думал, проработав так один день, Давид ушел от реальности. Ему на мгновение показалось, что войны не было, а он тот самый салага, который весь день тренировал свой взвод и устал, как собака. Казалось, что сейчас из ванной выйдет его прекрасная жена и ляжет на этот диван рядом с ним, представив, что это то сказочное семейное ложе, всегда теплое и уютное.
В дверь кто-то постучался, Давид сонный и ещё непонимающий, что происходит, открыл ее. Гостем в столь ранний час оказался Андрей Степанович.
– Значит, не показалось – сказал он, войдя в кабинет. – Что же вы в части ночуете? Не положено – говорил он с наигранной укоризной.
– Простите, Андрей Степанович, – сонным голосом отвечал Штерн, – не успел найти квартиру.
– Что же вы мне сразу не сказали? – возмущённо и строго спросил он, у нас для всех приезжих офицеров есть служебные квартиры, зачем искать?
– Я не знал, товарищ подполковник – ответил майор.
– Не знал он, – огорчённо повторил слова майора Андрей Степанович, – вы не забывайте, что моя часть это вам не ваш штаб, здесь я забочусь о своих подчинённых, и я для них не только командир, но и отец родной, так что имейте это ввиду.
Командир части немного помолчал, и сказал, уже более мягко:
– Ладно, Давид Лаврентьевич, сегодня я позвоню куда надо и выбью вам жильё, работайте – сказал он и исчез.
– Покорно благодарю вас, товарищ подполковник – отреагировал на идею командира части Штерн.
Андрей Степанович ничего не ответил на слова благодарности, а просто покинул комнату своего подчинённого, где было сильно душно и пахло сигаретным дымом. Ему нужно было найти обещанное жильё, которое и так было на исходе. Он всегда завидовал сто двадцать первой части, там для офицеров строили специальные общежития. Офицеров постарше переселяли в ухоженные и чистые квартиры. Часть, в которой несёт свою нелёгкую службу Давид, не имела таких возможностей.
Давид немного ещё посидел, бездумно вглядываясь в стену, и стал думать о задании. Чувствовал он себя очень плохо, он был уже разбитым и уставшим. Диванчик был короче его тела, и поэтому ему пришлось спать, скрючившись в три погибели. Спина его болела, а ноги были уже непригодными для передвижения. Но это не самое плохое, из головы не выходил какой-то странный сон, который приснился ему сегодня. Давиду снилось, что он весь побитый и израненный бредёт по какой то пустыни. Песок, почему то красный, на небе сквозь дымку светит ярко красное солнце, очень хочется пить. Вокруг нет ни единой души, но вдруг повернувшись, он замечает вдалеке женский силуэт. Он кажется ему, почему то знакомым, и Давид бежит к этому миражу, и что то кричит. Однако силуэт остаётся на таком же далёком от него расстоянии и, не смотря на крик, даже не поворачивает головы, а приблизится к нему не удаётся ни на метр, с какой бы силой майор не бежал в его направлении.
