Его широкая ладонь настойчиво изучает новые изгибы. Мужская рука касается коленки, задерживаясь на несколько мгновений, а потом мягко скользит вверх, забираясь под подол и поглаживая бедро. Да, короткое платье, возможно, не самая уместная одежда для такой погоды... но я решилась.
Я думала, Олег, как и Руслан, накинется на меня резко и голодно, но он никуда не торопится, будто смакует каждое прикосновение ко мне, посылая трепетные сигналы по телу. И улыбается, и трётся немного отросшей, колкой щетиной о мою ладонь, которой — только сейчас с удивлением это осознаю — я поглаживаю его щёку. Прислоняюсь лбом к его лбу, игриво бодаясь, и чувствую, как он заставляет меня повернуть голову, мягко целуя за ушком. И прикусывает мочку. Размеренное горячее дыхание, как ожог, горит на коже. Трепетные волны дрожи спускаются к пояснице. Плавно стекают, покалывая тысячей острых иголочек.
Его губы мягко скользят вверх по шее, накрывают мой рот. Меня словно током бьёт от мужской нежности. Не помню, чтобы я вообще когда-либо ощущала себя таким маленьким, хрупким цветочком.
В тишине улавливаю едва различимый, напряжённый шёпот:
— Я загоню собак. И пойдём в дом.
Олег вернулся скоро и за руку потянул меня наверх.
Рывком стянув с себя футболку, отбросил её в сторону.
Наши взгляды скрещиваются.
Мы с ним словно в другом мире. И только вдвоём.
Никого вокруг. Лишь дождь барабанит по стеклу, оставляя мокрые дорожки, смывая с моей души все сомнения.
Я уверена, этот Олег — настоящий, а не тот шутник, к которому я привыкла.
Он нежный. Обходительный. Каждое его прикосновение наполнено священным трепетом. И у меня рвёт крышу от этого. Сердце просто вулканом взрывается в сладких потугах, и горячая, приторная лава теперь течёт, заживо сжигая остатки моего самообладания и желания «просто забыться».
Теперь «просто забыться» — это значит стать нужной, чувствовать себя желанной, женщиной, которой дорожат, на которую смотрят с восхищением и вожделением, когда пальцы горят от жарких прикосновений, а нам двоим всё мало. И ко всему этому «просто» совсем неподходящее слово.
Голова уже отключается, и я начинаю чувствовать сердцем, отметая неуместные рассудительные отголоски. Не хочу сейчас возвращаться в действительность. Я потом всегда успею окунуться в безбрежный океан лжи и грубого одиночества. А сейчас я буду наслаждаться каждым мгновением своего полёта в сладкую пропасть. И его трепетными прикосновениями.
— Как предохраняемся? — врывается в мои мысли натянутый мужской голос, уже в который раз за сегодняшний вечер ласкающий мой слух так самозабвенно.
Отвечаю кратко и по существу:
— Я пью таблетки. Но очень настаиваю на презервативах.
— Ненавижу эти резинки, — накрывает мой рот своим, тут же проникая внутрь языком, ведёт по зубкам и скользит дальше, лаская нёбо.
Кроме безумного возбуждения, неутоленного голода я чувствую ещё и небольшую неловкость. Застенчиво смотрю на Олега и тону в томной зелени его потемневших глаз.
Когда Олег, толкая меня к кровати, налегает на меня и тяжестью своего тела заставляет улечься на спину, я уже ни о чём не хочу думать. Я уже ничего не желаю, только лишь, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась. Его губы всегда прикасались ко мне с таким священным трепетом. А язык ласкал разгорячённую кожу.
И чтобы на неудержимые мощные толчки этого голодного мужчины отныне имела право только... Я.
