– Ты официально принята в род Шатейянов в качестве моей эрите. Поздравляю, теперь уже вейра Алена, – мужчина особенно выделил предпоследнее слово, как знак принадлежности к аристократии.
– Зачем? Разве метки и печати на теле недостаточно?
– О! Это еще не все, – демон схватил мою руку, чиркнул острым ногтем по запястью. После сделал надрез и на своей руке. Затем сложил раны так, чтобы кровь смешалась. – Ar`detion verty casto-mariary, – произнес слова клятвы. После потребовал меня повторить их.
Увидев мой возмущенный взгляд, он лишь ответил, что клятва – вынужденная мера. И лучше бы дать ее добровольно. Иначе ее легко можно заменить на другую – клятву полного подчинения. А она дает гарантии демону, что я никогда не предам его. Пришлось повторить незнакомые слова. Тотчас запястье обожгло болью. Порез стал стремительно затягиваться. А на ладони между большим и указательным пальцем проступил рисунок. Руны верности, преданности и самопожертвования сплелись в сложный и красивый узор. Я потерла его пальцем.
– Не смоется и не исчезнет. Разве что только после смерти, – хмыкнул Транер.
– Ты так и не ответил, зачем все это? – повторила вопрос.
– Будь ты обычной подопечной, на тебя все равно мог претендовать тот, кто выше меня по положению. Найбер ван Глассер, например. Если просто принять в род, придется иметь дело со множеством ушлых родственников. Статус эрите делает тебя принадлежащей только мне.
– Что он означает?
– Любимая наложница, дети от которой наследуют титул и состояние в случае, если нет наследников в законном браке.
Я снова поперхнулась. На этот раз откашливалась долго.
Наложница? Дети? Любимая? – последнее давало робкую надежду, что я небезразлична демону, но дальнейшие слова развеяли ее, как дым.
– В ближайшее время займусь определением лучшей даты для зачатия. Очень хорошо, что ты девственница. Это значительно упрощает ритуал. Наш сын будет сильным маргом. Думал, отложить это до окончания тобой академии, но последние события все изменили. Мне нужен наследник.
Все это было преподнесено таким будничным тоном, будто расписание занятий зачитал, а не описал мое будущее.
Он серьезно? Неужели думает, что соглашусь с навязанной ролью? Я живой человек, а не игрушка, которую можно использовать по своему усмотрению, – не замедлила об этом сообщить.
На что мне сурово заметили, что быть эрите демона и выносить его потомство чуть ли не великое счастье и мечта каждой женщины. Пожизненный статус, высокий титул и прилагающиеся к нему блага, и, наконец, талантливый ребенок, которого ждет блестящее будущее.
Нет. Даже в самых смелых мечтах я не думала, что буду для Транера кем-то большим, чем адептка. А уж мысли о совместных детях и вовсе гнала прочь. Но то, что предлагал демон, оскорбляло мое достоинство, уязвляло самолюбие и гордость. А где чувства? Где любовь и все такое? Нет. В таком извращенном варианте я этого не хотела.
– Ты мыслишь, как человек. Тем более человек другого мира. На Альвадисе такое практикуется сплошь и рядом. Смирись. Поверь, я тщательно все обдумал и взвесил. Ты подходишь идеально. Так что не усложняй все.
Я закусила губу, чтобы не сорваться. Внутри все клокотало от возмущения.
Почему все так? – я вглядывалась в идеальное, безумно привлекательное лицо, пытаясь разглядеть хоть какие-то чувства. – Но нет. Меня выбрали исходя из полезности и определенного набора критериев. Как вещь. Сознательно. Расчетливо. И исключительно из-за дара. Сама по себе, Алена Суворова (или Светлана Пыльнева, неважно) никому не нужна.
