– Поклонниц? – И что это у меня так голос дрожит?
– Ага. Ты же наследный принц, да и сердцеед редкий.
– Твою же…
– Ага! – еще шире лыбился он. – Я так понимаю, ты в прошлом мужчин предпочитала? Ой, не могу, наследный принц после ранения пойдет по мальчикам!
– Заткнись, извращенец, – зарычала я, снова треснув его подушкой от всей своей широкой души.
А потом пошел откат. Упав рядом с кроватью, я зарыдала в три ручья. Только я могла в такое вляпаться! Да, наверное, со стороны это смотрелось довольно чудно: сидит взрослый мужик и ревет, потирая кулаками глаза.
– Эй, ты чего? – забеспокоился «братец». – Слушай, ну извини, не плачь. Я больше не буду смеяться, правда…
– Я хочу обратно… в свое тело… – Я заревела еще сильнее. – Я хочу семью… хочу снова быть женщиной… не хочу быть мужиком-извращенцем…
– Мы обязательно что-нибудь придумаем, – серьезно заглянул мне в глаза парень. – Кстати, а как тебя зовут?
– София.
– Красиво. Ладно, иди умойся, а то негоже наследному принцу выглядеть как зареванная барышня. – Он помог мне подняться и подтолкнул в сторону ванной.
Неловко ковыляя и путаясь в ногах и в том, что мне раньше не мешало, я еле добрела до спасительного уединения. Как я могу сыграть принца, если я даже ходить в этом теле не могу? Нет, могу, конечно, но только пока не задумываюсь об этом. Остаточная память тела… а стоит вспомнить, что я женщина, так сразу начинаются проблемы! И это не говоря уже обо всем остальном. Тяжело вздохнув, я мрачно смотрела на нелепое отражение. Мое выражение лица и зареванные глаза казались искусственной и нелепой маской на этой холеной и высокомерной роже.
По возвращении я застала блондина и доктора в позах, которые, видимо, должны были убедить меня в их напряженной мозговой деятельности. Угу, так я и поверила.
– Значит, так, – ткнул в меня пальцем блондин, – отец придет проведать тебя завтра, а потому ты должен до утра выучить хотя бы основные моменты. Понял?
– Вообще-то «поняла»!
– Не-э-эт, – издевательски протянул он, – понял. Запомни, у нас только одна сестра, и это не ты. Кстати, ее Сонэя зовут. Стерва та еще, собственно, как и все наши. А папаню – Аэран. Мы все дети от разных матерей. Твою звали Радена, мать Сонэи – Мирая, а мою – Урана, и они все умерли в результате несчастных случаев, так что наш папочка в очередной раз вдовец.
– Ужас какой. – Меня передернуло. – Это он их, что ли?
– Кто знает… – Парень беспечно пожал плечами.
– И ты так спокойно об этом говоришь?
– А что, я ее не помню. Мне не исполнилось и пяти лет, когда она умерла. Скайнер и Сонэя тоже примерно в этом возрасте лишились своих матерей.
– М-дя-я…
– Угу. Да ничего, привыкнешь. Вы с отцом, кстати, очень похожи, и не только внешне. Он у нас сердцеед, интриган и бездушная высокомерная скотина, так что запоминай основы своего поведения.
– Слушай, но он ведь все равно почувствует разницу?
– Да, и поэтому мы скажем, что ты частично потерял память. Или лучше полностью? – Он повернулся к лекарю.
– Я думаю, лучше полностью, – спустя минуту отозвался тот. – Скажем, что осталась только память тела, но со временем память постепенно может восстановиться…
– Да, пожалуй, ты прав. Но учить тебя все равно надо.
– Как банально. – Мои губы сами собой скривились в усмешке. – Может, что-нибудь новенькое придумаем?
– Обязательно. Например, сделаем тебе настоящую амнезию, чтоб не задавала глупых вопросов!
