– Как, в США уже есть готовая разработка анабиоза?
Геннадий Андреевич поморщился:
– Не совсем это анабиоз. Они создали капсулу, куда поместят астронавта на 14 дней. Для этого температуру человека понизят на 5 градусов Цельсия, чтобы достигнуть состояния гипотермии. Известно, что так обмен веществ сниэжается до 70%. Это означает, что человеку меньше необходимо пищи, воды, кислорода, фактически это схоже с зимней спячкой некоторых животных, например, медведей. В таком состоянии, что важно, не происходит деструкция мышц и костей.
– То есть они экономят на ресурсах? – уточнил я.
– В том то и дело, что нет. 70% объема корабля – это склады. Есть два грузовых шаттла. Вначале мы думали, что американцы планируют развернуть станцию на поверхности планеты, но никаких данных о самой станции не обнаружили. А я вас уверяю, что ГРУ копало глубоко насчет этой информации. То есть речь не идет о постоянной марсианской базе. Выяснилось, они будут перевозить что-то с Марса на корабль. Поэтому все склады – пустые. Экипаж – это обычные грузоперевозчики. Работать будут посменно: шестеро управляют кораблем в течение 14 дней, шестеро – спят, набираются сил. Потом меняются. Итак весь полет в вахтенном режиме. Хотя состоянии гипотермии они уже сейчас способны дотянуть до 30 дней. Мы таких разработок не проводили.
– Значит, они обнаружили что-то на Марсе, – произнес задумчиво Сергей. – Не за камнями же лететь…
– Может, гробницу Аэлиты нашли? – неудачно пошутил я.
– Все может быть, – загадочно ответил Масляков, и знаками показал, что тема закрыта.
В четыре часа дня мы вступили на борт макета. Теоретически никаких различий с реальным кораблем не было, даже стоял он на стартовом блоке, какой есть на космодроме «Сибирь». «Радугу» должны были разогнать электромагнитные ускорители на изгибающей вверх под 75 градусов рельсовой рампе, затем на высоте трех километров включаются взлетные двигатели галеона, которые медленно поднимают сдесятитысячетонную махину на высоту в 120 километров, а уже там запускаются маршевые газофазные ядерные ракетные двигатели, выводящие к траектории полета на Марс. При такой схеме не перегревалась обшивка, не разрушались иные части корабля при трении о воздух, не испытывали перегрузок астронавты, находящиеся в кабине, короче, было больше позитива, пускай и при более высоких затратах топлива; всего объема было достаточно на всю экспедицию.
Горизонтальный взлет – это идея, взятая с проекта «Сильверфогель» («Серебряная птица») австрийского инженера Ойгена Зингера, который создавал суборбитальный гиперзвуковой самолет-бомбардировщик для Третьего Рейха. По замыслу, самолет начинал стартовать с катапультной установки длиной до 3 километров, при этом он сам располагался на стартовой тележке (так называемых «салазках»), которая приводилась в движение размещенными ракетными двигателями. После десяти секунд работы скорость «Сильверфогеля» на стартовой тележке должна была составлять около 500 метров в секунду. После этого срабатывали пироболты, бомбардировщик отделялся от тележки и, набирая высоту, через 36 секунд включал свой собственный ракетный ускоритель, которая работала до истощения запасов топлива. Теоретическая максимальная высота полёта, рассчитанная доктором Зенгером, составляла 260 километров, а скорость «Сильверфогеля» – 6400 метров в секунду. Самолёт фактически взлетал в безвоздушное пространство ближнего космоса, а лётчик ненадолго становился астронавтом. Проект, к счастью, не пошел дальше чертежей, но вот замысел старта был взят Роскосмосом как за основу для «Радуги». Именно так, с учетом дополнительных инженерных решений, должен был взлететь первый марсианский тяжелый корабль. Когда я в первый раз увидел эту схему, то в мыслях проскочило видение, как мы на корабле-макете устремляемся в высь неба и… тут себя заставил прервать, ибо мечтать не вредно, но лучше не надо.
