– В фотогалерее перстня будет предустановлен альбом с вашими фотографиями, в том числе редкими, из семейного архива; в видеоколлекции загружены фильмы вашей маменьки Василисы Прекрасной; в контактах – телефоны официальных поставщиков императорского двора. Также только в этом перстне будет эксклюзивная игра «Насколько хорошо ты знаешь биографию Екатерины Третьей» и приложение, позволяющее общаться с другими владельцами разумников именно этой серии. То есть эдакий виртуальный клуб для преданных монархистов.
– Как интересно! – восхищённо выдохнула Екатерина. – А можно мне такой перстень?
– Я договорился, – горделиво сообщил Семён, – вам сделают двенадцатипроцентную скидку при покупке в главном офисе.
– Скидку? – Екатерина была разочарована. – Я надеялась, подарят. Что им, жалко одну штучку?
– Ваш’величество, – растерялся Столыпин. – Это же «Владычица морская». Они и самому Господу Богу и всем архангелам его, даже если те пожалуют в офис «Владычицы» всей компанией, ничего просто так не подарят. Двенадцатипроцентная скидка – это невероятная щедрость с их стороны! Да и потом, мы с Николаем Константиновичем договаривались не принимать никаких даров…
Екатерина задумалась.
– Ты прав, Сеня. И папенька тоже был прав. Лучше за деньги купить. – Она посмотрела на Генри. – Разоримся ещё и на перстень, а? Я понимаю, что палочка-выручалочка уже обошлась в кругленькую сумму, но очень хочется!
– Конечно, дорогая, – обречённо согласился Генри. – Я же так люблю тебя – несмотря на то, что ты императрица.
– Простите, что вмешиваюсь в обсуждение семейного бюджета, – вставил реплику Столыпин, – но я рад сообщить, что «Владычица» выделит нам целых два процента с продаж перстней этой серии.
– Отлично, Семён, просто отлично! – обычно сдержанная Екатерина даже подпрыгнула от радости. – Думаю, эти два процента перекроют доходы от продажи всей остальной коронационной продукции, вместе взятой.
– Учитывая популярность «Владычицы морской» – наверняка.
Императрица была так довольна, что захотела сделать что-нибудь приятное и для своего помощника.
– Что ж, Сеня, ты просто изумительно провёл переговоры с титанами отечественного бизнеса – про постельное бельё и лебединое мороженое вспоминать не будем – так что скажи, чем я могу тебя поощрить? К сожалению, с деньгами у нас пока напряжёнка…
– Ваш’величество! – Столыпин оставил в покое пропуск с галстуком, за которые держался, как за спасательный круг, и вытащил из нагрудного кармана пиджака золотой ключ, обсыпанный драгоценными камнями наподобие кренделя с маком. – Умоляю, отмените вы эту железяку!
Екатерина поразилась:
– Постой, это что, символический ключ от опочивальни монарха, я не ошибаюсь? Неужели ты до сих пор его с собой таскаешь?
– Увы, ваш’величество! Я обер-камергер, а это официальной символ обер-камергерской власти с незапамятных времён. Обязан всегда носить его у сердца. – Столыпин с отвращением потряс ключом в воздухе. – Он мне уже мозоль на груди натёр!
– Разве папенька после сокращения штата сотрудников Зимнего не отменил этот пережиток прошлого?
– Так и не успел, ваш’величество. Мы с Николаем Константиновичем завозились с этим конкурсом на вашу руку и сердце, – Семён потупил взор и покрылся красными пятнами, – вот и забыли про эту железяку совершенно.
– Да, Кейт, как-то нехорошо получается, что твой бывший жених разгуливает с ключом от нашей опочивальни, – неожиданно вступил в разговор Генри, опустив камеру.
