– Да, она тут заводила, – усмехнулся я.
Ден Мейкил ещё отнял немного времени у нас и остался отдыхать в гостинице. Ведь он скакал за нами всю ночь.
Долгий день в дороге, и на ночь опять выгоняю Милу. Но этой ночью выспаться не удалось – нарвались на неприятности. Сначала за оговоренную плату нас не хотели пропускать через таможню. Пьон затеяла скандал по этому поводу и разбудила половину каравана. Из-за одного золотого! Спать бы, да спать.
– Да я за целый золотой воробья в поле загоняю! – раздавались её крики.
Я в душе поматерился, но, как оказалось, девушка своими воплями сильно выручила нас. Пока мы теряли время на разборках, неожиданно начался сильный дождь. В результате прямо перед нашим караваном молния ударила в деревянный мост, от чего тот с треском сложился. Буквально минута задержки спасла нас, ведь мы почти заехали на него. Но это было ещё не все. Кроме моста, обвалилась и часть скалы с таможней и оппонентами Пьон по спору.
– И что делать? – укрываясь от ливня почему-то у меня в карете, растерянно спросила Пьон.
Да, что делать? Темно, ливень заливает дорогу, таможенники тоже не помогут. Если и жив кто из них, то, как и мы, мокнет под дождем. Строений вокруг никаких нет. Навесы дилижансов начинают намокать и провисать под тяжестью воды. Карета в этом плане гораздо крепче, и потоп нам с крыши не грозит. Река, чую, скоро выйдет из берегов и превратиться из тихого красивого малыша в огромного ревущего монстра. До ближайшего города, а вернее, до конной станции, часа два пути. Это по тракту. Слава богу, тут как раз тракт. Широкий, выложенный камнями, а, возможно, и зачарованный путь. Всё это пролетело в голове за секунду, и решение созрело быстро, а помог в этом вопль жены.
– Гарод! Мы все умрём, да?
– Несомненно! Никто не живет вечно. Но не сегодня.
Я выскочил из кареты прямо под дождь и запустил светляка над караваном. У каждого дилижанса были магические фонари, но сейчас нужно было больше света. Огляделся. Ситуация хреновая. Поскольку мы ехали в скалах, даже не скалах, а небольших горах, то воде некуда было деться, кроме как течь вниз. И сейчас она грозила отрезать нам путь назад.
– Разворачивай караван! – ору бегущему навстречу Ригарду и одному из четверки нанятых охранников.
Охранник резво помчался к началу колонны, а я даю указания Ригарду:
– Подходи к каждой повозке и отдавай команду на разворот. Если дилижанс будет застревать, пусть все выходят и идут пешком, ну, или толкают его. Откажется кто – бей в рыло! Ну, графа не трогай только.
– А далеко ехать?
– Ориентир – вон тот небольшой пригорок, там остановка. Выполнять!
Рявкаю на него и, подбегая к своему кучеру, словами, знаками, подзатыльником и русским матом помогаю развернуть нашу карету. Караван под ливнем медленно начинает разворот.
– Бурхес, – кричу я, вытаскивая старика из его дилижанса и успевая заметить голую ученицу, испуганно смотрящую на буйство стихии из окна.
– Ох, ну и ливень, – бормочет он, и под струями дождя выглядит особенно жалко.
– Бегом вон на тот пригорок и запускай светляки там, чтобы светло было, как у императора на балу.
– Что ж я дурак такой… захотел жизни спокойной… думаю, посижу в глуши, селянок потискаю, буду пить деревенское вино, – шустро накидывая плащ и надевая сапоги, ворчал он себе под нос.
– У тебя пятнадцать минут! Не успеешь – каждый день лично буду тебя тренировать!
