Внутри было накидано огромное количество тел, все они лежали друг на друге, часть сгнила, но в основном выглядела целыми.
– Да, паренек, они умирают в огромном количестве.
– Кто они?
– Люди, кто еще.
– Вы не считаете себя человеком?
– Здесь мы в безопасности, внизу бушует инфекция, и она странным образом не поднялась выше двух моих ростов. Предполагаю, что заражение устроило правительство.
– Но, почему только внизу?
– Наверх то погляди.
Мальчик поднял взгляд: «Как он забыл о них и не заметил?» – здоровенные шарниры поднимались вверх и вниз вдоль столбов толщиной с дом.
Сконструированные по образу и подобию убежищ, они стыковались меж собой тамбурами, а на зубьях «шестерней» были втоплены окна, чтобы при провороте не повреждалось стекло.
Он пригляделся: в одном из них мужчина поправлял галстук, глядя в зеркало, и даже не обращал внимания на придавленного арматуриной и вопящего десятью метрами ниже, человека.
На него вообще никто не обратил внимания, кроме ребенка.
Тем временем, поселенцы «шестерней» вышли, быстрым шагом преодолели короткое расстояние по открытому воздуху навесного моста и быстро зашли в противоположную дверь соседней шестерни. Монотонный гул прохрустывающего города над городом вгрызался в уши.
– Воздух… Он заражен?
– Увы. Лекарства не помогут. Противогаз твой – очень ценная вещь. Они вымерли после катастрофы, материалы для фильтров ушли под воду.
А там боги знают какая радиация, да еще и иридиум начал вытекать из разломов в земной коре. Слишком опасно. Минутное пребывание чревато летальным исходом.
– Иридиум? Я не вижу птиц.
– Быстро меняешь темы. Птицы? Что им здесь делать? Которые могли – давно улетели куда подальше. По дальше от нас.
– Мастер Альфредо! – крикнул его человек с поднимающегося на тросах внешнего лифта.
– Глянем, что у него? – и не дожидаясь ответа, старик направился по крышам к подъемнику.
Члены Парящих Кинжалов и не думали пропускать того за пределы лифта, и он стоял, помахивая конвертом. У каждого подъемника стояло по паре в масках как у Альфредо.
– Они и ночью караулят подъёмы? – поинтересовался мальчик.
– А как же. Что у вас? – обратился он к прибывшему.
Члены ордена расступились и пропустили разукрашенного в золото дельца.
– Я пожалуюсь начальству! Их выпорят! Меня заставили простаивать без дела!
– Твое начальство не властно над моими людьми – сказал Альфредо.
– Но оно в силе пригрозить вам. Вот – он передал конверт и собирался уйти, но Альфредо отдал распоряжение
– Задержите.
Парящие Кинжалы ухмыльнулись, кивнув головой в сторону ската крыши
– Высоко падать.
– Что—о—о?!
И пока делец возмущался, Альфредо прочитал послание.
– Координаты не уточнены, кто будет на обмене?
– Не имею полномочий объясняться.
– А я – имею право на ваш арест.
– Он дорого вам обойдется – осклабился делец.
– Поэтому не считаю нужным вам препятствовать.
Когда дельца посадили на лифт, Мастер вздохнул
– С ними надо быть начеку. Олем, Ион – проследите за гостем.
– До дверей?
Альфредо улыбнулся.
– Хорошие парни – сказал он, когда те спустились по тросам. Но нетерпеливые, серьезной работы им не поручишь. Ты умело слушаешь для ребенка, однако безропотные слуги меня не устраивают. Что думаешь про ребят?
– Я… думал про город. Каков он? Чем люди жили? К чему стремились?
– Знакомое чувство, только не помешайся на нём. Я вкусил немало мечт, прежде чем подавиться. Надо глядеть на то, что имеем. А имеем мы руины. Или руины имеют нас… Кто кого запомнит – человек камень или камень – человека?
