Разговор заставил забыть меня о способе передвижения и о собственном страхе.
— Так. Давайте мне руки — скрестите их над головой — я вас ссажу. Так же в обратном порядке. Вот так, хорошо.
Я почувствовала под ногами твердую землю — и обрадовалась. Потом поняла, как сильно болит пятая точка. С трудом удержала от того, чтобы со стоном облегчения не растереть ее, плюнув на приличия и присутствие вельможи.
Прошла вперед. Так! Идти ровно!! Обнаружила прямо перед нами большую поляну в окружении деревьев — за ней были величественные башни серого замка. Академия. Вблизи она смотрелась совсем по-другому.
Милорд уже спешился. И, кивнув, проговорил:
— На этой поляне кадеты решают вопросы чести. Так… теперь пора и мне становиться невидимым. И Грома замаскировать.
Несколько пассов руками — и вороного красавца-коня не видно. Потом исчезает и милорд Верд.
Мне кажется, что время течет медленно-медленно, каждая минута застывает, чтобы посмотреть на то, насколько близко я подойду к сумасшествию.
— Тише. — Теплые мужские руки обняли меня за плечи. Я не видела милорда Верда, но чувствовала его за спиной. — Не дрожите. Честью клянусь, с вашими сыновьями ничего не случится. Кто-то кого-то поцарапает — и все. Они же сражаются до первой крови. Потом мы с вами вернемся домой. Я налью вам своего гномьего самогона. Пол чайной ложечки на стакан… Мы поужинаем. Или вы ели уже? Нет? Что-то эти бездельники задерживаются. Может, решили отменить все?
Сначала мы услышали радостный гомон мальчишеских голосов. Потом увидели целую толпу.
— Двадцать два человека — вся группа, — довольно сказал мне на ухо милорд.
— Давайте начинать, господа! — сказал парень постарше.
— И графа Троубриджа с последнего курса, с десятого, притащили, поганцы, чтобы он дуэлью руководил. Все по правилам. Молодцы!
— Молодцы?! — зарычала я.
— Тише! — Милорд Верд прижал меня к себе. — Тише.
А тем временем молодой человек, которого милорд назвал графом Троубриджем, руководил процессом. Послушал отказ противников примириться, дал команду.
И вот уже противники стоят друг напротив друга, обнажив шпаги: сосредоточенный Рэм и мальчишка с изумительно презрительной физиономией.
— Начали! — раздается команда.
Звенят шпаги. Рэм словно сливается с оружием — мальчишка напротив ничем ему не уступает. И я вдруг понимаю, что их дуэль похожа на танец: опасный, смертельный, но удивительно красивый.
В какой-то момент Рэм выстилается по земле, выбрасывает руку вперед — стон его противника, кровь на бедре — и крик графа Троубриджа:
— Остановитесь! Кровь. Проигравший — маркиз Борнмут. Победитель — мастер Рэм Рэ. На этом позвольте объявить дуэль оконченной.
— Нет, — расталкивает гомонящих кадетов какой-то еще недовольный. — Я — секундант маркиза, барон Кромер, требую удовлетворения. Пусть секундант мастера Рэ сразится со мной.
— Правила этого не запрещают, — недовольно соглашается с ним граф Троубридж. — Что вы скажете, мастер Пауль Рэ?
— Я согласен. — Бледный Пашка достает шпагу, встает в спортивную стойку, несколько раз прыгает вперед, потом назад. — Готов.
— Начали! — снова командует старшекурсник.
А дальше все происходит настолько быстро, что я не успеваю заметить, что именно делает мой сын.
Какое-то неуловимое, на бешеной скорости движение вперед. Пашка летит навстречу чужой шпаге. Я кричу, но моего голоса не слышно, потому что ахнули все. В последний момент сын изворачивается, меняет траекторию движения, перетекает чуть в сторону — и все понимают, что он невредим, а свою шпагу он вонзил над ключицей соперника.
