– Здравствуйте. Мы прилетели на премьеру нового фильма, снятого по мотивам того нашего знаменитого спасения. Совместного кстати с вами и с китайцами фильма, в главных ролях там заняты Джек Николсон и Джеки Чан.
– Как он называется?
– «Миссия невыполнима», премьера в Лос-Анджелесе будет.
– Скажите, Серж, а почему на вас с Энни военная форма? Выходит это правда, что вы новый проект Кей-Джи-Би?
––
Ну и так далее – полчаса нас Бобби пытал этой хренью, я уж даже и пожалел, что согласился. Ане тоже досталось, хотя у неё с английским и не очень гладко было, но сумела она собраться и ответить вполне достойно. Но пару дублей некоторых ответов таки пришлось снять. А потом было продолжение нашего путешествия, на этот раз нас не Аэрофлот конечно перевозил, а Америкэн Эйрлайнс, у которой стюардессы в красивой такой оранжевой форме. Лететь хотя и поменьше времени, чем из Москвы, было, но всё равно немало – Америка страна большая. А в LAX нас уже конкретно встречали не менее 5 съемочных групп, но впрочем федеральной из них только CNN по-моему была, остальные какие-то сугубо местные.
Пришлось на ходу сказать пару-тройку предложений о цели нашего приезда, да как нам нравятся Соединенные Штаты, про КГБ слава богу никто не спросил. И когда мы уже почти выходили из здания аэропорта (нас там микроавтобусик должен был ждать), я вдруг заметил удивительно знакомую физиономию, скромно курящую на улице у стоянки такси… ба, да это ж знаменитый советский, а теперь наверно американский киноактер Олег Борисыч Видов. Собственной персоной.
– Привет, Олежа, – вылетело у меня тут почти самопроизвольно.
Он удивленно посмотрел на меня и тут вот и узнал… гамму эмоций у него на лице довольно трудно описать, но к положительной части спектра она явно не относилась.
– Здравствуй… – сказал он неуверенно и тут же добавил, – …те.
А тут и остальные члены делегации подтянулись, включая двух дипломатов в штатском.
– О, Олег Борисыч, – тут же сказал Сизов, а Евстигнеев добавил: – вот уж кого не ожидал здесь увидеть.
А товарищи майоры и Анюта ничего не сказали, а просто уставились на бывшего нашего соотечественника.
– Встречаешь кого-нибудь? Или провожаешь? – продолжал Евстигнеев.
Но в этот момент от распорядителя очереди на такси прилетело:
– Алек, итс ё тёрн.
И Олежа виновато извинился и на рысях рванул к желтенькому лос-анджелесскому такси, помог сесть на заднее сиденье брюзгливой даме с собачкой под мышкой и рванул с места так, что шины задымились. Я таки успел крикнуть ему напоследок:
– Заходи вечерком в Хилтон, побазарим…
И он кажется это услышал. Но тут мне прилетело строгое предупреждение от товарища второго секретаря:
– Сергей ээээ Владимирович, делаю вам строгое замечание – общение с нашими бывшими соотечественниками, изменившими Родине, может производиться только с санкции руководства, а без санкции это серьезное нарушение, и я буду вынужден доложить об этом по инстанциям.
– Кирилл эээ Матвеич, – взял его за пуговицу пиджака я, – можно вас на минуточку.
И отошел в сторонку, к очереди на автобус.
– Понимаешь, в чем дело, дорогой, – продолжил я в быстром темпе, – можно конечно это общение рассматривать, как сугубое нарушение, но можно и на другую сторону медали посмотреть…
– Какой медали? – непонимающе спросил он.
– Неважно, «За спасение утопающих» например. Вот сам посуди – народный артист СССР… ладно, заслуженный, народного он вроде не успел заработать, уважаемый человек в стране, лауреат, нарасхват снимается по 5-6 раз в год, и вот уехал он за рубеж искать лучшей жизни, и что?
