Никос слегка замедлил шаг и поравнялся с идущим позади группы Клеем.
– Неужели нельзя воздержаться от шуток? – проговорил он, когда Арон и Ирис оказались на довольно большом расстоянии.
– Не обращай внимания, – ответил Клей, – им тоже необходимо отвлечься. Слишком многое случилось…
– Седьмой круг, – перебил его священник, – это не детская прогулка! Пускай они у Харона шутят, там это простительно, а здесь это смертельно опасно!
– Послушай меня! – схватил его за рукав рясы Клей. – Ты все время был с нами до этого момента! Ты видел, что случилось с остальными, и прекрасно понимаешь, как это тяжело для Арона и Ирис! Пускай они отвлекутся! Так легче переносить все это.
Он посмотрел вокруг, при этом его зрачки, бывшие до этого лишь черной точкой посередине белого пятна глаза, увеличились до невероятных размеров, и Никосу показалось, что его глаза целиком превратились в черные угли.
– Может, ты и прав, Клей, – проговорил он, лишь бы уйти от разгорающегося конфликта.
Клей внимательно посмотрел на собеседника и произнес:
– Не суди строго. Я знаю, что будет после: Арон завалится в какой-нибудь дешевый бар и будет пить, не просыхая, до следующего раза, думая лишь о том, что этих жертв можно было избежать, а Ирис проведет не одну бессонную ночь, вспоминая все то, что она увидела. Им будет тяжело. Им будет невыносимо больно, но после, когда все закончится. Так пусть пока они останутся сами собой.
Он еще раз бросил внимательный взгляд на священника, а затем тихонько свистнул. Его свист достиг идущих впереди, и те остановились на небольшом пригорке, с которого открывалось невероятное зрелище.
– Мы на месте, – произнес Клей, как только они с Никосом подошли к группе.
– Лес самоубийц… – прошептала Ирис. – Никогда бы не подумала, что увижу его вот так…
– Близко? – спросил Арон, тоже не отводя глаз от зрелища.
– Вживую, – поправила его Ирис.
Лес, открывшийся их взору, был поистине величав и ужасен одновременно. Под серым, грязным, с рваными тряпками облаков небом стояли тысячи и тысячи деревьев, которые росли так густо, что, казалось, нет и шанса пройти между ними. Их корни и ветви давно сплелись в невероятные по толщине клубки, которые давили друг друга, обламывались и падали кусками на землю, где еще долго истекали красным соком.
– Вы слышите? – спросила Ирис.
Все прислушались, и услышали тихий стон, доносившийся отовсюду. В этом стоне тонули крики и плачь, призывы о помощи и просто голоса, которые о чем-то молили.
– Господи! – произнес Никос и перекрестился. – Спаси и сохрани души, которые здесь находятся.
– Если бы он слышал все это, давно бы спас, – ответил Арон.
Они еще стояли так долгое время, вглядываясь в непроглядную тьму чащи, замечая где-то вдали летающие точки и слушая этот обреченный стон, который доносился из леса.
– Незачем тянуть, мы и так слишком долго здесь находимся! – сказал Клей и кивнул Ирис: – Приступай!
Ирис прикрыла глаза и опустила руки. Спустя какое-то время она начала подрагивать, и Клей приобнял ее за плечи, после чего она перестала дрожать, но молчала еще какое-то время.
– Я его вижу, – произнесла она и указала пальцем куда-то в глубь леса.
Арон быстро установил направление и раскинул треногу. Затем он водрузил на ее вершину маленькую коробочку, которая тут же замигала, и из нее выметнулся тонкий луч и протянулся к одному из деревьев.
– Все, можешь прекратить, – шепнул ей Клей, – мы видим его.
