Вся операция длилась несколько минут. Кроме меня, никто не мог видеть происшедшего. Любопытство раздирало меня на части. Я решил проследить за дальнейшим развитием событий. Тем более что в душу начали закрадываться смутные подозрения. Я уже ни на минуту не сомневался, что в дипломате банкира лежат деньги. Может, это и была излишняя самоуверенность, только вот моя дурная привычка разгадывать нелепые загадки вовлекала меня в странную историю.
Догнать «девятку» не составляло особого труда. В столь позднее время на трассе мы были почти одни, и я специально держал дистанцию, чтобы не вызвать подозрения. Я хорошо знал этот район города. Совсем недалеко отсюда находилось главное городское кладбище, и интуиция подсказала мне, что черная «девятка» движется именно туда. Уже возле самого поворота я сбавил скорость и пропустил вперед «мерседес». Эту машину знал любой житель нашего города. Она принадлежала королю местной мафии Шведову. Интересные дела происходили этой ночью. Я чувствовал, что становлюсь невольным свидетелем какой-то драмы. Другой бы на моем месте бросил все к черту и отправился домой, в теплую постель, но любопытство просто раздирало мою грешную душу. И потом, я бы никогда не простил себе своей слабости. Предварительно выключив фары, я тоже направился на столь странную вечеринку, правда, в отличие от других, без особого приглашения…»
– Значит, так, молодые люди, во-первых, я никакой не сопредседатель, попрошу это учесть! – Борис Ефимович Златкин, маленький бодренький толстячок, бросил портфель из крокодиловой кожи на стол и забегал по тесному кабинету Гордеева, а все остальные внимательно следили за траекторией его движения. – Особенно на случай, если будете общаться с прессой!
Денис с Головановым переглянулись: боится стать следующей жертвой? А кто бы на его месте не переживал. Денис откашлялся:
– Борис Ефимович, а зачем нам общаться с прессой, и, кроме того…
– Вы разве не понимаете?! Эти ушлые журналюги мигом пронюхают, кто занимается охраной моей, гм… скромной персоны, и тут же возьмут вас в оборот!
Гордеев улыбнулся и незаметно подмигнул Денису.
– Борис Ефимович, во-первых, мы еще не взялись за охрану вашей скромной персоны.
Тут Златкин остановился и в изумлении уставился на Дениса.
– То есть вы отказываетесь?! Вы… – он ткнул коротким пальцем в Дениса, – отказываетесь… – он ткнул коротким толстым пальцем в себя, – от меня?! – Он ткнул коротким пальцем в потолок: – Вы понимаете, что вы сейчас сморозили?!
– Я еще не принял никакого решения. Для этого я должен обладать хоть какой-то информацией о случившемся, а вы пока что только ставите условия и ничего не рассказываете, – неожиданно грубовато оформил Денис свою нехитрую мысль.
Однако оказалось, это было то, что надо. Златкин немедленно сел, вытащил из портфеля сигару, понюхал ее и отправил в нагрудный карман пиджака.
– Спрашивайте, – скомандовал он.
– Так вы не сопредседатель партии?
– Нет, и тому уже полгода!
– Почему?
– Потому что надо уступать дорогу молодым перспективным политикам. Да, я стоял у истоков партии! Да, я был одним из ее идеологов! – Златкин не удержался и снова вскочил на ноги, сунув одну руку в карман пиджака, другую – за обшлаг. Ни дать ни взять – Ленин на заводе Михельсона. Или, может, Муссолини?
– Борис Ефимович, – негромко попросил Гордеев, и Златкин тут же сел.
– Меня волнует не только собственная безопасность, – продолжил Златкин нормальным человеческим голосом, – но я также обеспокоен расколом в партии. А он неминуем.
