Индар мгновение недоуменно смотрел на поверженного дроу, а потом согнулся пополам, опорожняя желудок.
Неужели это он убил разумного?
От подобной мысли стало еще хуже. Индар никогда не хотел быть убийцей, наоборот, мечтал стать лекарем, дарить жизнь, а не отнимать ее, пусть даже у врагов.
С трудом поднялся на ноги, вытирая рот рукавом, и заметил, что защитники стали теснить нападавших.
В голове мелькнула сумасшедшая надежда. Он будет защищать свою землю вместе со всеми и может быть тогда, ему позволят остаться, нет, не дома, здесь, на самом краю границы Ирина́ри.
Воодушевленный возникшей идеей, Индар рванулся вперед и не увидел, как предательская стрела, сорвавшись с эльфийского лука, устремилась ему в спину. Только после того, как почувствовал толчок и сильнейшую боль под лопаткой, уже падая на землю, смог обернуться и заметить скалящуюся физиономию Авалиса.
Я только что вернулся из Турции, есть там одно местечко под названием Геюк-Баир – в переводе Козий холм, располагающийся примерно в тридцати километрах от Анталии. Отличный район для таких как я – любителей скалолазания.
Прекрасно проведенный отпуск способствовал замечательному настроению, его не портило даже то, что уже завтра я должен был выйти на работу.
– Игорь! У нас молоко осталось? – послышался с кухни женский голос, а затем, в проеме двери показалась взъерошенная голова сестренки.
– Откуда я знаю.
– Тоже мне хозяин. А кто, по-твоему, должен об этом знать?
– Меня дома не было две недели. Это ты тут жила, прячась от матушкиного гнева, так что кому как не тебе лучше знать, что у нас есть из жратвы.
– Не выражайся.
– Бу-бу-бу. Ты мне еще лекцию прочитай о культуре речи.
– А вот и прочитаю, – начала Маринка, но я быстро перекинул ее через плечо, заставив завизжать и потащил на кухню.
– Так каких у тебя продуктов не хватает? – спросил девчонку, поставив ее на ноги и открыл холодильник.
– Молоко, помидоры, огурцы, сыр… – Начала перечислять Марина.
Я в пол уха слушал и понимал, что несмотря на взбалмошный характер и подростковое упрямство, мне очень повезло с сестрой. Я любил эту малявку наверно сильнее всех на свете. Может быть потому, что большая часть воспитания с самого ее рождения лежала на мне, а может оттого, что был старше на десять лет и ощущал себя не только братом, но еще другом, наставником и советчиком. Хотя, советчик из меня аховый. Вон, в последний раз посоветовал следовать за своей мечтой и не обращать внимания на бурчание родителей. В итоге, Маринка приняла участие в байкерских гонках, при этом знатно навернувшись. Хорошо, хоть серьезных травм не получила. Знал бы раньше, что именно она задумала, сам лично выпорол, не посмотрел, что уже восемнадцать. Естественно, об этом узнали родители и накинулись на нас обоих: на меня – как подстрекателя, а на сестру – как на участника происшествия. В конце концов, я свинтил в Турцию, а Маринка забаррикадировалась в моей квартире.
– Сейчас сбегаю, докуплю чего надо. Ты пока чайник поставь, – бросил сестре и чмокнул ее в щеку.
– Фу-у-у, гадость, – хихикнула она и вытерлась рукавом.
Быстро обулся и рванул на улицу. Ближайший магазин совсем рядом – через дорогу. Затормозил на перекрестке. Покрутил головой. Справа от меня остановилась мамочка с ребенком лет пяти: смешной такой, веснушчатый, курносый, глаза яркие, светящиеся восторгом.
Дернул мать за руку.
